Эллисон Бреннан - Если я умру…

Глаза Шона оставались закрытыми, он стиснул челюсть, на лице выступил пот. Кожу покрывали пыль и грязь рудника, темные волосы закрыли один глаз. Люси понимала, что его необходимо доставить в чистое, теплое и сухое место.

Она накрыла рану толстым слоем марли и проверила кровотечение. Жгут сделал свое дело. Судя по положению раны, крупная артерия не пострадала, решила Люси, но она не собиралась снимать жгут до тех пор, пока не вытащит Шона из ямы.

Женщина довольно долго прижимала марлю к ране.

– Люси? Шон? – позвал сверху Тим.

Она подняла голову. Солнечный свет стал ярче. Было уже одиннадцать утра, но ей казалось, что прошло гораздо больше четырех часов с того момента, как они с Шоном почувствовали запах дыма.

– Сейчас я забинтую ему ногу, и его можно будет поднять наверх.

Люси подняла марлю и увидела, что кожа покраснела и стала приобретать пурпурный оттенок. Она насыпала на рану антисептик, и Шон вздрогнул. Люси проглотила еще одно прости, взяла чистый бинт и перевязала рану.

– Я закончила, – сообщила она.

– Одну минуту, – сказал Роган.

Люси сложила медицинские принадлежности, присела рядом с Шоном и взяла его за руку.

– С тобой все будет в порядке, – сказала она, скорее для себя, чем для него.

Он обнял ее за плечи, и она положила голову ему на грудь, с трудом сдержав слезы. И почему она собралась заплакать? С ним все хорошо. Несколько дней Шон не сможет бегать, но он ничего не сломал. И не умер.

И все же она тихонько всхлипнула.

– Люси?

– А, ерунда…

– Я в порядке. И ты это знаешь.

– Да, знаю.

Он поцеловал ее в макушку, и из ее глаз хлынули слезы. Люси не понимала, почему так расстроена. Она вытащит Шона из ямы, отвезет его в хижину, позаботится о том, чтобы у него не было осложнений после сотрясения мозга, и к завтрашнему дню…

А если бы он погиб?

Она так многое хотела ему сказать, но не знала как. Мысль о смерти Шона приводила ее в ужас. Люси уже теряла людей, которые были ей близки. Ее кузина. Бывший парень. Брат Патрик, пролежавший в коме два года, и, хотя Люси молилась о нем каждый день, она не надеялась, что он придет в себя. То, что он выжил и стал прежним, оказалось настоящим чудом.

Несмотря на обретенную силу и способность сдерживать эмоции, Люси чувствовала, что вся ее защита рушится, когда представляла себе мертвое тело Шона на дне шахты.

Следовало отдать Рогану должное – он не стал говорить с ней об этом. Возможно, понимал ее лучше, чем она понимала себя.

– Ты готов? – наконец спросила Кинкейд.

Он посмотрел ей в глаза. У нее перехватило в горле, когда она увидела, что оно исказилось от эмоций.

– Я люблю тебя, Люси.

Скажи: «Я люблю тебя». Скажи ему.

Она хотела ему ответить, но только не здесь. Сейчас все чувства смешались – страх и облегчение, радость и боль.

Вместо этого Люси его поцеловала.

– Как твое плечо?

– Болит, но я снова владею правой рукой. Пожалуй, пришло время выбираться отсюда.

Люси помогла Шону надеть ремни, пока он продолжал сидеть – ему трудно было перенести вес на забинтованную ногу. Потом – встать. Ему пришлось опереться на нее, и Кинкейд поняла, что он испытывает сильную боль, которую всячески пытается скрыть.

– У тебя будет много синяков, – сказала она.

– Я рассчитываю, что ты поцелуешь каждый из них. И не исключено, что тебе придется меня искупать.

– Я готова на жертвы.

«Интересно, сумею ли я уговорить врача навестить Шона», – подумала Люси.

Она вновь ощутила запах разложения. На этот раз Шон также что-то почувствовал и посмотрел в сторону уходившего в темноту туннеля.

– Я почувствовала этот запах, как только спустилась сюда, – сказала Люси.

– Нет, – сразу возразил Роган, поняв, что она намеревается делать.

– Я не собираюсь уходить далеко, обещаю. Просто проверю. Если я ничего не увижу через несколько футов, то сразу вернусь обратно. – Она отстегнула пояс. – Я не стану рисковать, Шон. Скорее всего, это какое-то животное. Но на всякий случай… – Она не договорила.

– И если ты не проверишь сейчас, то вернешься сюда завтра.

– Ты хорошо меня знаешь.

Мужчина легко поцеловал ее в щеку.

– Лучше, чем ты сама себя знаешь.

Его последние слова смутили Люси.

– Он готов! – крикнула она Тиму.

– Ладно, Шон, я включаю лебедку, – ответил тот.

Сначала Роган ощутил рывок, потом начал медленно подниматься наверх. Здоровой ногой он отталкивался от стенки, а руками держался за веревку.