Array Сборник - Джентльмены против игроков

Хью Драммонд, названный дядей лишь из вежливости, взглянул на сидящего на полу мальчика. Вокруг царил неизменно сопутствующий маленьким детям беспорядок, обычно создаваемый чем угодно: разбросанными повсюду игрушечными поездами, самолетами, мохнатыми жуками. На этот раз центральное место в нем занимали солдатики, окруженные красками, кисточками и лужицами разноцветной воды. Вдобавок здесь лежали коробки с пехотинцами, кавалеристами и артиллеристами одинакового тускло-серого цвета, в то время как на подносе сияли великолепными алыми мундирами свежевыкрашенные герои.

– Мистер Стэдмен сказал, что раскрашивать их самому гораздо интересней, – объяснил счастливый обладатель этого сокровища. – А еще он сказал: не важно, что они пока не в полной форме.

– Я согласен с мистером Стэдменом, Билли, – кивнул Драммонд. – Алый цвет смотрится лучше, чем хаки, правда? Бравые горцы со своим верховым генералом.

– Да, у меня еще есть такие. Это горцы Кэмерона 2 2 Горцы Кэмерона, Гордона и Сифорта – соответственно 79-й Ее Величества, 92-й и 7-й пехотные полки британской армии. Командиром первого из них был тесть Мак-Нейла, начинавший службу еще в те времена, когда этот полк носил не хаки, а традиционную форму шотландского образца: ту самую, в которую облачены фигурки солдатиков. .

– Нет, дружище, не кэмеронцы. Это могут быть гордонцы.

– А мистер Стэдмен сказал, что кэмеронцы, – стоял на своем мальчик. Затем он обернулся к вошедшему в комнату высокому темноволосому человеку и добавил: – Разве вы не так сказали?

– Что я сказал, Билли?

– Что это горцы Кэмерона. А то дядя Хью говорит, что они гордонцы.

– Только после того, как их раскрасили, сынок, – уточнил Драммонд. – А до этого они могли быть из любого другого полка.

– Но мистер Стэдмен уже их раскрасил и сказал, что это горцы Кэмерона. Почему они не могут быть кэмеронцами?

– Потому что у них килты другого цвета, дружище. Я мог бы с большой натяжкой допустить, что это горцы Сифорта, но, увы, никак не Кэмерона. Видишь, этот килт кажется темно-зеленым или даже черным, а у полка Кэмерона он должен быть строго красным.

– Да вы, как я погляжу, истинный шотландец, – улыбнулся Стэдмен, но Драммонд не заметил за этой улыбкой ни капли дружелюбия.

– Я даже говорю «дабрый вачер», – спокойно ответил он.

– И все же не стоит забивать ребенку голову такими пустяками, как цвет килта.

Драммонд поднял брови с еще менее дружелюбной улыбкой.

– Не думаю, что будущей карьере мальчика существенно повредило бы, если бы он сказал, что архиепископ Кентерберийский проповедует в пурпурной пижаме, – заметил он. – Однако же, если вы раскрашиваете солдатиков и тем самым просвещаете ребенка в военных вопросах, то такие мелочи, как отделка мундира и правильный цвет килта, отнюдь не лишние.

Он прикурил сигарету и подошел к окну.

– Дождь кончился. Пожалуй, пойду прогуляюсь. Полагаю, сильные мира сего еще не закончили совещаться?

– Еще нет, – коротко ответил Стэдмен, и Драммонд с задумчивым видом вышел из комнаты.

«Один из тех неприятных людей, – размышлял он, – кто не желает признавать свою неправоту. Но, возможно, он просто не разбирается в том, чем сейчас занят».

– Элджи, старый сорняк, ты не проводишь меня в деревню? – обратился он к Лонгуорту, сидевшему в холле. – Думаю, вечернюю газету уже доставили, и мне не терпится узнать, не проиграл ли я в пятнадцатый раз подряд. Скажи мне, – продолжил Драммонд, когда они вышли на подъездную дорожку, – что ты думаешь о парне по фамилии Стэдмен?

– Ничего не думаю, – ответил Элджи, – пока у меня есть такая возможность. А в чем дело?

– Я просто спросил. Мы немного поболтали с ним о килтах и прочих пустяках, и сомневаюсь, чтобы он остался доволен разговором. Кстати, не странная ли это забава для взрослого мужчины – раскрашивать солдатиков?

– Странная. Но мальчику он, похоже, нравится. И я считаю, что он сделал доброе дело, когда съездил в Манчестер за новой партией некрашенных солдатиков. Так что там с килтами?

– Ничего особенного, – ответил Драммонд и, остановившись, оглянулся назад. – Как все-таки хороша эта старая громадина.

Мрачные башни и зубчатые стены замка Оксшотт четко очерчивались лучами клонящегося к западу солнца. С обеих сторон его обрамляли деревья, такие же древние, как и само здание. Перед ним лежало озеро, безмятежное и гладкое, как стекло. Пока они любовались этой картиной, из парадной двери вышли четверо мужчин и один за другим пересекли подъездную дорожку.