Рональд Нокс - Убийство на виадуке

Усердные и беспорядочные поиски проводились с помощью станционного начальства, продолжались минут пять и закончились безрезультатно. Казалось, преступник подкупил суетливых пассажиров, чтобы они лишь затягивали процесс, охотно подавая советы. Наконец инспектор указал на незапертую дверь пустого вагона первого класса, противоположную платформе.

– Он выбрался на междупутье, вот что он сделал, и, наверное, пробрался на другую платформу.

– Нет! – в приливе вдохновения вскричал Ривз. – Он прошел через вагон в бинверский поезд перед самым отбытием, потому и не успел запереть дверь как следует. Сержант, нам опять пора в путь!

Сержант, поколебавшись, наконец пленился этой теорией. Служащим станции поручили продолжать поиски, мотоцикл с коляской вверили попечению уэйфордской полиции, и через четверть часа после прибытия на станцию Ривз и двое бинверских полицейских уже вновь неслись по шоссе так быстро, как только могли.

Местные поезда тратили большую часть времени на ожидание на станциях и беседы машинистов со стрелочниками. Но когда они трогались с места, догнать их было нелегко даже на быстром автомобиле, особенно если он стартовал с почти десятиминутным отставанием. Между Уэйфордом и Пастон-Отвилом остановок не было – по крайней мере, для этого поезда. Разумеется, в Пастон-Отвил позвонили с просьбой задержать поезд по прибытии, но служащие той станции не отличались ни сообразительностью, ни многочисленностью, поэтому было вполне вероятно, что неуловимый пассажир снова пустится в бега, если никто не перехватит его на перроне. На этот раз себя превзошел не только Ривз, но и «Тарквиний». Улетучились и сомнения насчет поимки цели, и затаенные колебания, препятствующие целеустремленности. Водитель стал частью машины, простым рычагом в неутомимом двигателе человеческого правосудия. Почти на всем протяжении железнодорожная ветка была видна с шоссе, и по мере того, как взгляду открывались новые участки, три пары глаз принимались лихорадочно выискивать столб дыма, отмечающий путь бинверского поезда.

Его наконец заметили, только когда позади осталась целая миля. Еще немного – и машина затормозила у ворот станции чуть ли не до того, как остановились колеса поезда. Трое встревоженных представителей власти вежливо попросили раздраженных пассажиров оставаться на своих местах. Так начался непростой, но неизбежный поиск безбилетного пассажира. Наконец его нашли как ни в чем не бывало сидящим в вагоне первого класса; полицейские не попросили его выйти, а сами зашли в вагон. Следующий за ними и выслушивающий горячую благодарность сержанта Ривз мельком увидел лицо пленника.

Это был Давенант.

– Кажется, – произнес Кармайкл, моргая глазами за стеклами очков, – я ошибся. Мой давний наставник твердил мне: это был Бенджер; полагаю, вы его не застали, Гордон? Ну конечно, нет. Так вот Бенджер вечно твердил мне: «Мистер Кармайкл, доверяйте своему чутью. Чутье у вас верное, мистер Кармайкл, а вот мышление извращенное». Остряк он был, наш старик Бенджер, часто высказывал что-нибудь этакое.

– И ведь чертовски забавная получилась ошибка, – рассуждал вслух Ривз. – Вы понимаете, что Давенант, возможно, стоял за этой дырой в стене и слышал, как мы со всей серьезностью пришли к выводу, что его не существует? И что он никогда не существовал, кроме как своего рода бесплотная проекция старины Бразерхуда, следовательно, ныне прекратившая свое существование?

– И что еще примечательнее, – добавил Кармайкл, – мы не только не помогли правосудию – мы ему, в сущности, воспрепятствовали. Ибо, как я понимаю, нет никаких сомнений в том, что наши простукивания и измерения наверху насторожили Давенанта и обратили его в бегство.

– Простукивания? Измерения? – возразил Гордон. – Как бы не так! Это было пение Ривза. Я же говорил, что неизвестный смоется, если мы не убедим Ривза замолчать. На месте слушателя я бы сам так поступил.

– А я вот не уверен, – заговорил Ривз, – что он не обнаружил на своих брюках жевательную резинку и не пришел к собственным выводам. Так или иначе, нанесенный ущерб невелик. Полиция поймала того, кого искала, причем не доставив особых неудобств никому, кроме бедняги колли в Уэйфорде. Славный был пес – в отличие от хозяина: когда я встречался с ним, то не заметил в нем ничего хорошего.

– Полагаю, полиция способна доказать, что Давенант и совершил убийство? – осведомился Кармайкл.