Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2

– Разумеется. Мой дядя взвалил на себя огромный труд. А как вы поживаете?

– Прекрасно, – кивнул Тристрам. – Бизнес процветает.

Интересно, что шестнадцатилетний мальчик держится и выражается, как взрослый мужчина! Такая зрелость. Такая сдержанная манера держаться!

Все в компании знали, что Кейт Блэкуэлл больше любила детей Александры. Но когда придет время голосовать за нового председателя, мнение каждого члена совета директоров будет учтено. Если они тайно проголосуют за Макса, семье будет трудно проигнорировать их позицию. Да и как глухая женщина сможет управлять компанией с многомиллиардным оборотом?! Абсурд! Вздор! Сама эта мысль смехотворна!

Наблюдая, как сын общается с Харвудом и Маршаллом, Ив довольно улыбнулась. Она сидела одна в углу гостиной, рядом с высокими стеклянными дверями, открывавшимися на веранду. В длинном черном платье, с расписанной вручную венецианской маской, прикрывавшей изуродованное лицо, она сидела, такая же неподвижная и незаметная, как «черная вдова», самка каракурта. А вокруг бушевало веселье.

«Молодец мальчик! Приручай их и дальше!»

Тристрам Харвуд всегда был бессовестным приспособленцем. Много лет назад он пытался соблазнить Ив почти на том же месте, где стоял сейчас, пресмыкаясь перед ее сыном. Ив немного поиграла с ним, пока не вмешалась бабка:

– Он женатый мужчина, Ив, и очень важен для компании. Оставь его в покое, черт возьми!

Глупая старая сука! Словно она, Ив Блэкуэлл, может интересоваться ничтожным, бесхарактерным занудой вроде Тристрама Харвуда!

И тут на веранде появилась Лекси, только что прибежавшая с газона, в сопровождении поразительно красивого юноши. Девушка раскраснелась от смеха и беготни. Сердце Ив судорожно сжалось. В груди рос и набухал ком ненависти.

Как девчонка похожа на нее! Она украла красоту Ив. Ее юность, ее могущество! Все, что было отнято у Ив, перешло к этой калеке!

– Господи, Боже ты мой, – прошептал Логан Тристраму. – Кое-кто вырос, а мы и не заметили.

Мужчины дружно повернулись и принялись восхищенно рассматривать Лекси. Та действительно была неотразима. Платье, купленное отцом, льнуло к стройному телу, словно ткань была смочена водой. Волосы, поднятые наверх и сколотые старинным, усыпанным бриллиантами гребнем, принадлежавшим когда-то Кейт, выбивались из прически и соблазнительными прядками вились вокруг прекрасного лица. Макс вдруг ощутил неуместную эрекцию.

«Я ненавижу ее!» – в который раз подумал он, но тут со стороны эллинга донесся грохот.

– Что, черт возьми, происходит?

Тощий светловолосый мужчина с невероятно длинными ногами, на плече которого висела камера с длиннофокусным объективом, хромая, ковылял в сторону пристани. Судя по дыре в крыше эллинга и обломкам, разбросанным по траве, он, должно быть, прятался на крыше и каким-то образом потерял равновесие или поскользнулся.

– Зовите охрану! – приказал мрачный Питер, выходя из дома. – Поймайте этого типа!

– Не волнуйся, па! – успокаивала Лекси, увидев, что злополучный Дэнни Коретти успел прыгнуть в ожидавшую моторную лодку и умчаться в ночь. – Подумаешь, какой-то репортеришка! Я к ним привыкла.

– А не следовало бы! – наставительно заметил Питер и, обращаясь к Тристраму, добавил: – Эти негодяи преследуют мою дочь, как стая гиен. Какой позор!

Взгляд Макса был прикован к Лекси.

Позор? Черта с два! Она наслаждается каждой секундой славы!

Из гостиной вышел дворецкий в ливрее:

– Леди и джентльмены! Ужин подан!

Робби сидел рядом со своим крестным, Барни Хантом.

– Значит, сегодня ты нам сыграешь? – спросил тот. – Концерт живой музыки от знаменитого Роберта Темплтона.

Робби сунул в рот кусочек торта и решительно покачал головой:

– Не-а! Ни за что. Сегодня у меня выходной. Кроме того, папа меня не просил. У него все идет по строгому расписанию. Да и не хочу я расстраивать его больше, чем уже расстроил. Ну, знаешь, самим своим существованием.

И хотя это было сказано вроде как в шутку, Барни Хант уловил в голосе крестника грустные нотки.

– Брось. Отец тебя любит. Он только…

– …мечтает, чтобы я не был геем. Я знаю.

В этот момент Лайза Баббингтон, одна из самых красивых подружек Лекси, поймала взгляд Робби и многозначительно подмигнула. Очевидно, Грейди Джонс был не в ее вкусе.

– Похоже, твой папа не единственный! – рассмеялся Барни. – Ты уже успел поговорить с сестрой?

Робби расстроенно покачал головой:

– Нет. Каждый раз, когда я подхожу ближе, ее уводят либо танцевать, либо фотографироваться. Утром мне нужно лететь в Париж, но я никак не могу ее поймать.