Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2

– Нет… и не собираюсь узнавать. Это я раньше думал, что хочу услышать правду. Не хочу. Прошлое есть прошлое. Его нельзя изменить. Я смотрю в будущее. Наше будущее, – уточнил он, погладив ее живот. – Роди этого ребенка, Лекси. Выходи за меня. Понятно, что «Крюгер-Брент» всегда будет на первом месте. Но я согласен довольствоваться вторым, если это нужно для того, чтобы быть с тобой.

Гейб распахнул объятия, и Лекси бросилась ему на шею и прижалась так, словно от этого зависела ее жизнь. Она так любит его, что страшно становится. А ребенок…

– Я боюсь, Гейб, – прошептала она, наконец отстраняясь. – Моя мать умерла, когда рожала меня. Бабушка умерла, когда рожала ее. Я даже не смерти боюсь. Мне страшно умереть, прежде чем удастся вернуть «Крюгер-Брент» былое величие.

Гейб смотрел на нее со смесью жалости и изумления.

Хуже всего, что она говорит искренне…

– Ты не умрешь, Лекси. Выходи за меня.

«Не могу. Все равно ничего не получится. Ты почти ничего обо мне не знаешь. И не должен узнать».

– Я согласна.

Гейб просиял:

– Правда! Ты станешь моей женой?

– Да!

Лекси смеялась и плакала, гладила и целовала его, не в силах отпустить.

– Да, я выйду за тебя. Я так тебя люблю!

Она знала, что не заслуживает хеппи-энда. Но так хотела, чтобы все хорошо кончилось!

«Крюгер-Брент». Гейб. Ребенок.

Наконец Лекси Темплтон получит все!

Ив знала, что конец близок. Она чувствовала, как смерть смыкает кольцо, которое нет сил разомкнуть. Паника тошнотой подступала к горлу.

«Нет! Рано! Мое время еще не пришло! Пожалуйста! Я должна жить!»

Она молода и красива, куда красивее Алекс! Мужчины готовы были перегрызть друг другу глотки за честь оказаться в ее постели. Она Богиня: богатая, неотразимая, неприступная.

Но тут явились призраки и все испортили.

Кейт Блэкуэлл, ее бабка:

– Ты порочное дитя, Ив. Александра унаследует «Крюгер-Брент». Ты ничего не получишь.

Кит Уэбстер:

– Это всего лишь незначительная операция. Избавишься от тонких морщинок в уголках глаз. Не волнуйся, дорогая. Я позабочусь о тебе.

Макс, ее цыганенок, ее спаситель:

– Мы идем на дно, мама. Кто-то играет на понижение с нашими акциями. Я ничего не могу сделать…

Глупцы, все они глупцы! Воры, лгуны и дураки!

Кейт Блэкуэлл прижимала одеяло к лицу Ив. Она не могла дышать.

Охваченная ужасом, Ив перестала владеть собой. В ноздри ударил едкий запах экскрементов и мочи. Она ощутила липкую влагу на ногах и спине.

Нет! Только не сейчас! Только не так!

Собрав последние силы, Ив оттолкнула бабку и сунула руку в ящик тумбочки. Узловатые пальцы отчаянно шарили по дну. Наконец она схватила бумагу и ручку и стала писать, быстро, едва различимым почерком. Потом сложила бумагу и написала имя на чистой стороне.

– Почти вовремя…

Кит выхватил ручку из ее пальцев. Джордж Меллис прижал к матрацу. Последнее, что увидела Ив, – идущую к ней Кейт Блэкуэлл с саваном в руках.

Старая сука улыбалась.

Свадьба Лекси Темплтон и Гейбриела Макгрегора стала событием десятилетия. На церемонии, прошедшей в Сидар-Хилл-Хаусе, присутствовали премьер-министры и короли, магнаты-миллиардеры и кинозвезды. Но самой важной гостьей была новорожденная девочка – Максин Александра Темплтон Макгрегор. Единственная наследница «Крюгер-Брент», дочь Лекси была самым богатым ребенком в Америке. Ее фотография, даже очень зернистая, принесет состояние тому удачливому папарацци, который сделает ее первым.

Но на свадьбе это никому не удалось. Контроль был таким строгим, что даже муха не могла залететь в дом без разрешения. По крайней мере сегодня маленькая Максин могла спать мирно – ее не тревожили любопытные взгляды посторонних.

– Ну разве она не красавица?

Лекси нагнулась над колыбелью дочери. Все страхи, связанные с рождением дочери, остались позади. Все прошло идеально. Лекси волновалась напрасно.

– Это ты красивая.

Робби Темплтон поцеловал сестру в щеку. Как шафер Гейба, он имел право выпить с женихом до свадьбы. Но не устоял перед соблазном провести несколько последних минут с Лекси и племянницей. Маленькая Максин уже заставила дядю плясать под свою дудку.

– Ты мне льстишь. Я еще не похудела.

Лекси похлопала себя по несуществующему животу и одернула кружевную юбку подвенечного платья.

– Не считаешь, что в моем возрасте глупо носить белое?

– Конечно, нет, – заверил Робби. – Это цвет всех начал.

Начало. Да. Начало ее жизни.