Ти Кинси - Картина убийства

– Если коротко, – продолжил актер, – в течение нескольких месяцев он посылал Читэму маловразумительные с правовой точки зрения письма с угрозами засудить его в случае, если тот не выплатит авторский гонорар и отчисления, которые, как считает Орум, Читэм ему должен. Наверное, Нолан уже устал от этих писем, и сейчас речь может идти о физическом столкновении.

– Нам надо будет сделать так, чтобы это не помешало сеансам на нынешней неделе, – сказала я. – Леди Фарли-Страуд проделала серьезную работу, чтобы все это организовать. Мне бы не хотелось, чтобы все ее усилия были разрушены старой ссорой между бывшими друзьями.

– Нам, естественно, придется предупредить Читэма. Но вряд ли мы сможем сделать что-то еще.

– Думаю, вы правы… А мы знаем, кто эта женщина?

– Ни малейшего представления, дорогая.

Не успела я сделать глоток бренди, как дверь внезапно распахнулась. Она громко стукнулась о стену, и все на мгновение замолчали, наблюдая, как из нее, держа неизвестную женщину под руку, вышел Аарон Орум. Она смеялась над чем-то, по-видимому, очень забавным, что он только что сказал ей, и смотрела на него восхищенным взглядом. Заметив, что я гляжу на них, Орум одарил меня презрительной улыбкой.

Он распахнул дверь, и парочка вышла в сгущающиеся сумерки. На мгновение Орум остановился, чтобы открыть зонт, и они исчезли из виду.

К тому времени как мы вернулись, дом наполнился звуками человеческой деятельности. Было такое впечатление, что другие гости тоже решили покинуть свои комнаты.

Двух женщин, Зельду и «Фими», мы обнаружили в гостиной за чаем и дружеской беседой. Я оставила с ними мистера Ньюхауса и отправилась на поиски леди Хардкасл.

Я нашла ее в столовой вместе с мистером Читэмом. Разложив на столе какие-то бумаги, они склонились над ними, внимательно изучая. Когда я постучала в дверь, они оторвались от них.

– А, это вы, Армстронг, – сказала леди Хардкасл. – Наконец-то. Спасибо, что взяли на себя мистера Ньюхауса. С ним все в порядке?

– Абсолютно, миледи. Он захотел выкурить сигару, и я отвела его в «Пса и утку»…

– Где вы познакомили его с Дейзи, – продолжила миледи.

– Именно. Вроде как убила двух зайцев одним выстрелом.

– Отлично. Мистер Читэм показывает мне кое-какие рисунки и заметки, которые он делает, прежде чем приступить к работе над фильмой. Должна сказать, что я все больше и больше чувствую себя полным профаном, каковым, в сущности, и являюсь. Я никогда так тщательно не готовлюсь к съемкам, – с этими словами она махнула рукой в сторону кучи бумаг. – Вы только посмотрите. Детальная разработка содержания, мысли о том, как организовать кадр… даже набросок маленького, но совершенно очаровательного приспособления для спецэффектов. Удивительная изобретательность.

На лице Читэма появилось подходящее к случаю застенчивое выражение, но было ясно, что он купается в ее восхищении.

– В баре, мистер Читэм, мы столкнулись с вашим старым… «другом», – сообщила я. – С мистером Орумом.

– Черт, – произнес он, нахмурившись. – Он вам что-нибудь говорил? Надеюсь, что он не был груб с вами.

– Достаточно груб, но не слишком противен. Так, поязвил немного.

– Это на него похоже, – печально сказал режиссер. – Он был таким всегда. Уверен, что он приехал, чтобы устроить скандал.

– Сам он этого не говорил, но мистер Ньюхаус рассказал мне вашу историю, так что я могу только вообразить себе, что он собирается сделать.

Леди Хардкасл вопросительно приподняла бровь, но я в свою очередь приподняла свою и кивнула в сторону двери. Это был наш обычный сигнал, гласивший: «Я все расскажу позже, наедине».

– Мне очень жаль, – продолжил мистер Читэм. – Я всегда надеялся, что мы сможем решить все полюбовно, но, кажется, он думает иначе.

– Он появился не один, – добавила я. – С ним была элегантная молодая женщина – стройная блондинка, очень привлекательная и дорого одетая. Это его любовница? Жена?

– Такие женщины в его вкусе. Возможно, это его последняя зазноба. Он любит казаться этаким повесой. Новая возлюбленная в каждом порту… А вы уверены, что они были вместе?

– Когда мы пришли, было ясно, что их водой не разольешь, – ответила я. – Правда, она все время молчала, пока он высказывал свои ехидные колкости.

– Ну, конечно. Он любит глуповатых и послушных женщин. Тех, которые будут восхищаться каждым его словом.

– Ну, по виду глупой ее не назовешь. Честно говоря, мне показалось, что она оценивала нас с очень большой проницательностью.