Фиона Грейс - Смерть и пес

Взглянув в окно, Лейси увидела Тома в окне напротив, который радовал клиентов своими кулинарными представлениями.

Она подперла подбородок кулаком и мечтательно вздохнула. Отношения с Томом пока что шли безупречно. Они официально «встречались», хотя ни Тому, ни ей не нравилось такое определение. Во время обсуждения для «выяснения этапа отношений» Лейси привела аргумент, что это неподходящее и детское определение для двух зрелых людей, начинающих романтическое путешествие, но Том возразил, что раз она не является сотрудником Мерриэм-Уэбстер, выбор терминологии находится не ее компетенции. Она неохотно согласилась с его аргументом, но наотрез отказалась признавать понятия «девушка» и «парень». Пока что они не выбрали уместные термины для обращения друг к другу и обычно называли друг друга «дорогой» и «дорогая».

Вдруг Лейси заметила, что Том смотрит на нее и машет. Она подскочила, почувствовав, как щеки наливаются жаром от осознания того, что он поймал ее таращащейся на него, словно влюбленная девочка-подросток.

Приветственный жест Тома сменился киванием, и Лейси вдруг осознала, который час. Десять минут одиннадцатого. Время чаепития! И она уже десять минут как опоздала на их ежедневный второй завтрак!

– Пошли, Честер, – быстро сказала она, чувствуя, как сердце радостно забилось. – Пора в гости к Тому.

Она практически выбежала из магазина, чуть не забыв перевернуть свою табличку «Открыто» другой стороной, на которой было написано «Вернусь через 10 минут» , и закрыть дверь. Затем она поскакала через мощеную улочку, и ее сердце отбивало бум-бум-бум с каждым шагом, по мере того, как радость от встречи с Томом нарастала у нее в груди.

В тот момент, как Лейси дошла до двери кондитерской, оттуда вышла группа китайских туристов, которых Том развлекал минуту назад. У каждого в руках было по огромному коричневому бумажному пакету, набитому ароматными вкусностями, и все они весело болтали и смеялись. Лейси терпеливо придерживала дверь, ожидая, пока они выйдут, а они вежливо кивали в знак благодарности.

Когда путь наконец-то был свободен, Лейси вошла.

– Привет, дорогая, – сказал Том с широкой улыбкой, озаряющей его красивое, загорелое лицо, и выделяющей морщинки под сияющими зелеными глазами.

– Видела, как только что вышли твои фанаты, – пошутила Лейси, приближаясь к прилавку. – И они купили тонну товара.

– Ты меня знаешь, – ответил Том, танцуя бровями. – Я первый в мире шеф-кондитер с собственным фан-клубом.

Сегодня он был в особенно хорошем расположении духа, как отметила Лейси, хотя едва ли его можно было застать в ином настроении. Том был одним из тех людей, которые, казалось, плавно плывут по жизни, и стресс, который ломал лучших из нас, не беспокоил его. Это была одна из особенностей, которую Лейси в нем обожала. Он был так не похож на Дэвида, который выходил из себя из-за малейшего раздражителя.

Она подошла к прилавку, и Том потянулся к ней для поцелуя. Лейси позволила себе раствориться в моменте, пока его не прервал Честер, недовольно заскуливший от недостатка внимания.

– Прости, дружок, – сказал Том.

Он вышел из-за прилавка и дал Честеру угощение из кэроба.

– Вот. Твое любимое.

Честер слизал угощение прямо с руки Тома, после чего глубоко и удовлетворенно вздохнул и прилег на пол, чтобы вздремнуть.

– Так какой чай сегодня в нашем меню? – спросила Лейси, как обычно, садясь на табуретку у прилавка.

– Цикорий, – ответил Том.

Он направился в кухню в задней части магазина.

– Я такой еще не пробовала, – прокричала ему Лейси.

– Он без кофеина, – прокричал Том в ответ, перекрикивая шум воды из крана и стук дверок буфета. – И если выпить слишком много, оказывает небольшое слабительное действие.

Лейси засмеялась.

– Спасибо за предупреждение, – крикнула она.

Ее слова слились со звоном сервиза и звуком кипящего чайника.

Из кухни появился Том с подносом в руках. На нем были тарелки, чашки, блюдца, сахарница и китайский заварник для чая.

Он поставил поднос между ними. Как и вся посуда Тома, предметы на подносе были из разных наборов. Единственным, что связывало их между собой, была Великобританская тематика, будто он купил по одному на гаражных распродажах у каких-нибудь патриотически настроенных старушек. На чашке Лейси была изображена покойная принцесса Диана. На тарелке под акварельным рисунком канонической Эйлсберийской утки, Джемимы Нырнивлужу, в чепчике и шали, нежным курсивом были выведены строки из одноименной сказки Беатрис Поттер. Чайник был в форме броско украшенного индийского слона, а на ярко-красно-золотистом седле были напечатаны слова «Площадь Пикадилли». А его хобот служил носиком.