Коллектив авторов - Спросите полисмена

– Уимзи размышлял относительно расстояний. И ему следовало бы, если у него не было времени измерить, учесть размеры гаража. Он примерно десять футов в ширину, что увеличивает расстояние между окном и стеной сада еще на десять футов.

Андерсон нетерпеливо перебирал бумаги.

– Я только хотел сказать, – не унимался Гэмбрелл, – что не верю, будто пуля, выпущенная из такого маленького пистолетика, способна пролететь сорок футов, что опять-таки опровергает историю с министром внутренних дел.

– Не все сразу, – попросил Андерсон. – Думаю, следующий у нас Литлтон?

– Должен признать, что не вижу, как очистить его от подозрения. Лучше нам взглянуть на различные расписания…

– Нет, нет. Пока не надо. Перенесите его имя в список «Отложено до дальнейшего рассмотрения».

– В таком случае и Миллса тоже.

– Если хотите, хотя маловероятно, что он это провернул. Выбрать время, когда в доме много людей…

– А вам не кажется, что как раз это и явилось причиной?

Андерсон нахмурился:

– Вы детективов начитались, Гэмбрелл. Вы не можете обвинять Миллса, поскольку Уимзи однозначно исключил его. Да, вот что мы имеем. Невиновен либо Литлтон, либо Миллс. Если история Литлтона правдива, то, когда он пришел в кабинет, рана еще кровоточила. Значит, Миллс никак не может быть убийцей. Однако лгать может Литлтон, хотя не понимаю, зачем ему это делать, разве только он сам виновен.

– В любом случае Миллс невиновен, – сказал Гэмбрелл, но вид у него был не вполне удовлетворенный. – Полагаю, Уимзи был прав относительно Миллса.

– Это вопрос расписания, – отозвался Андерсон. – Многие детали в том или ином списке более или менее незначительны – на данном этапе. За время, когда Литлтон нашел кровоточащий труп, я принимаю двенадцать шестнадцать, как у Уимзи, – это кажется правильным, с какой стороны ни посмотреть. Есть небольшой промежуток времени с двенадцати одиннадцати до двенадцати двенадцати или до двенадцати с половиной, когда Миллс находился один. Но если он стрелял тогда, в двенадцать шестнадцать рана не кровоточила бы. Вот что интересно… Если мы предположим в расписании Уимзи ошибку еще в полминуты, а появление Литлтона в кабинете отнесем к двенадцати пятнадцати – пятнадцати с половиной, – у нас получается уже три минуты. Кстати, рана так долго кровоточила бы?

– Вопрос для криминалистов?

– Да. Но если предположить, что это возможно, на роль стрелявшего больше подходит Хоуп-Фэрвезер, а не Миллс.

– Почему?

– Миллс знал, что Литлтон сидит в гостиной. Если он действительно туда заглянул и его не увидел, мне кажется невероятным, что он рискнул сделать свой ход в тот момент, когда помощник комиссара полиции бродит по дому, но Миллс не знает, где именно.

– А если он лжет… Если видел Литлтона в гостиной?

– В таком случае пошел бы он сразу после убийства разговаривать с Хоуп-Фэрвезером? Один нежеланный посетитель уже вошел утром в кабинет без приглашения. И мне сдается, это самый веский аргумент в пользу невиновности Миллса.

На лице Гэмбрелла все еще читалось сомнение.

– Ладно, запишите Миллса к Литлтону в список «Отложено для дальнейшего рассмотрения», но я настаиваю, чтобы вы поставили возле его фамилии звездочку, чтобы пометить «Маловероятно». Так, кто следующий?

– Хоуп-Фэрвезер. Но после того, что вы сейчас сказали… мол, расписание исключает его, если только в нем нет существенной ошибки…

– Я не отрицаю, что она может быть. Сложно с точностью до секунды определить, например, сколько времени потребовалось Миллсу, чтобы проводить архиепископа.

– Тогда, наверное, следует поговорить про неизвестную леди?

– Вы о миссис Арбетнот?

– Многое свидетельствует против нее, Андерсон, в частности то, что самый простой способ застрелить Комстока – через окно.

– Чушь! В левый-то висок, так сказать, «внутренний»!

– Да, но очевидно, если у окна появилась бы леди, Комсток повернулся бы к ней. Помните отпечатки женских туфель под окном? Их нашла миссис Брэдли или девочка, с которой миссис Брэдли дружит.

Андерсон рассмеялся – истинный «мужчина с большим, чем у вас, опытом, мой юный друг».

– Через газон Комстока прошло немало леди, – заметил он. – Но это только один аргумент. Другой касается виска. Когда я читаю, что кому-то попали в висок, всегда предполагаю, что речь идет о голове. «Седеющие виски» и так далее. Кстати, височная область включает в себя и участок лба над глазом, но на всякий случай я справился: пуля вошла в голову сбоку. Значит, тот, кто застрелил Комстока, стоял не лицом к лицу с ним. И я не понимаю, зачем ему специально показывать свой профиль леди, из ниоткуда появившейся вдруг у него под окном?