Дэниел Киз - Разоблачение Клаудии

«Она – та еще загадка», – признал шериф Беркемер.

Некоторые официальные источники сообщили журналистам, что, несмотря на обстоятельства, Клаудию намерены держать в тюрьме и судить за убийство при отягчающих обстоятельствах. Другой источник отметил, что поскольку ее осведомленность о преступлениях стала предметом всеобщего достояния, а убийцы до сих пор на свободе, освободить сейчас Клаудию под залог – все равно что вынести ей смертный приговор.

В пятницу двенадцатого мая Лью Дай подал ходатайство об освобождении Клаудии под залог. Поскольку ее потенциальные сообщники, Новатни и Политис, давно были выпущены под подписку о невыезде, казалось несправедливым, что она одна до сих пор томится в тюремных застенках. Судья Пол У. Мартин отложил рассмотрение ходатайства до того момента, пока он не вынесет решение по предыдущему вопросу – об отмене признательных показаний Клаудии.

Дай также просил, чтобы Клаудии предоставили возможность пройти проверку на полиграфе при условии, что его показания вне зависимости от результата будут использованы в суде. Политис и Новатни уже прошли такую проверку, а значит, и Клаудия должна находиться в равных с ними условиях.

Прокурор О’Грейди выступил против, и, к удивлению Дая, судья Мартин просьбу отклонил.

После Лью Дай, крайне разочарованный, встретился с репортерами и озвучил «заявление об алиби», которое намеревался предоставить суду.

– Клаудия находилась в окружении свидетелей с того самого момента, как покинула место работы, – зачитал он заранее подготовленный текст. – В тот вечер, одиннадцатого февраля, она работала в клубе «Картинная галерея» до половины третьего ночи, затем в компании двоих друзей, мужчины и женщины, отправилась в блинную «Вестерн панкейк хаус», чтобы перекусить. После завтрака друзья проводили ее до дома, где она жила с Робертом Новатни.

В следующую пятницу, девятнадцатого мая, судья Мартин отклонил ходатайство Дая о признании показаний недействительными и отказался выпустить Клаудию под залог. По мнению судьи, ей сообщили обо всех ее правах, и она «добровольно и сознательно» от них отказалась.

И снова Дай удивился. Он-то был уверен, что суд отклонит показания психически больной женщины, вдобавок полученные под воздействием лекарственных препаратов. По поводу освобождения под залог он испытывал смешанные чувства. Возможно, Клаудии и впрямь лучше дожидаться суда в тюрьме. Пусть в ее голове немало фантазий и лжи, Клаудия явно знает о деле больше, чем говорит.

Она могла услышать подробности не только от Политиса, но и от всякого уличного сброда, среди которого наверняка ходили разговоры об убийстве. Если до истинного виновника дойдут слухи, что Клаудия владеет важной информацией – что она знает, кто убийца, – дело может принять весьма опасный оборот.

Дай больше не стеснялся использовать прессу как оружие в своих руках. Он скармливал репортерам и телевизионщикам одну историю за другой. Следующим его шагом было принять помощь от «Плейбоя». В арсенале у журнала имелось огромное количество ресурсов и рычагов давления в любой точке страны, и он мог прийти на выручку каждому обвиняемому, который не получал должной поддержки от государства. Это дело – несправедливое преследование красивой, беззащитной и психически больной женщины – было как раз в их вкусе. Они сделают грандиозный репортаж!

Адвокат сообщил Биллу Хелмеру из «Плейбоя», что ему не хватает лишних рук: нужны люди для сбора информации и опроса свидетелей. От признаний Клаудии, конечно, вставали дыбом волосы, но беда в том, что ее слова в итоге прозвучали слишком правдоподобно. Если не удастся опровергнуть каждый из пунктов обвинения, Дай проиграет дело.

Он отметил также, что, как часто бывает в подобных случаях, сторона обвинения предлагала вариант, при котором можно избежать смертного приговора, если поместить Клаудию на принудительное лечение в психиатрическую больницу. По мнению Дая, каждому, кто был причастен к этому делу, становилось очевидным, что прокурор округа Франклин спешит с помпой объявить о раскрытии убийств, даже не дожидаясь вердикта судьи!

Хелмер попросил Дая передать в фонд «Плейбоя» максимально краткую и емкую выжимку из материалов дела, и большую часть выходных тот потратил на то, чтобы упорядочить свои заметки. Однако в понедельник двадцать второго мая газеты написали не про Клаудию. Репортаж про нее затмили новости об очередном убийстве. Совсем рядом с Колумбусом из пистолета двадцать второго калибра застрелили супружескую чету.