Кристофер Сэнсом - Каменное сердце

– Я готов оценить любую помощь, которую вы можете предоставить мне. Надеюсь уже вскоре получить свежие показания. – Я запустил руку под мантию, к кошельку. – Мастер…

– Миллинг, сэр, Гервасий Миллинг, старший клерк.

Старик неторопливо повернул руку ладонью вверх. Я посмотрел на его младшего коллегу, еще возившегося с бумагами.

– O, не обращайте на него внимания, – проговорил Миллинг. – Пять шиллингов новыми за просмотр всех бумаг по опеке. Или три в правильном серебре.

Я заморгал. Вся юридическая машина, равно как и государственный аппарат у нас в стране, смазывалась взятками. Официальные лица получали деньги или ценные подарки от сторон, участвующих в процессах, от торговцев, стремящихся заняться поставками для армии, просто от богатых людей, желавших купить монастырские земли. Впрочем, обыкновенно эти презенты не выставлялись напоказ и маскировались под видом подарков, сделанных из личного уважения. Те же, кто отличался непомерной алчностью, наживали неприятности на свою голову: именно это, по слухам, и произошло с Ричем в прошлом году. Так что клерк, открыто требующий деньги у сержанта юриспруденции, представлял собой просто удивительное явление. Впрочем, напомнил я себе, это же Суд по делам опеки. И передал ему деньги. Младший клерк, как и прежде, возился со своими бумагами, не проявляя никакого интереса к этому явно рутинному делу.

Гервасий сразу сделался более дружелюбным:

– Я внесу вас в реестр, сэр, и принесу бумаги. Однако, сэр, позвольте заметить, в ваших же собственных интересах, что вы нуждаетесь в свидетелях, способных подкрепить обвинения мастера Кафхилла. Говорю это вам откровенно, как сказал и самому мастеру Кафхиллу, когда тот явился сюда.

– Значит, Майкл Кафхилл видел вас, когда подавал прошение? – спросил я.

– Да. – Старик с любопытством посмотрел в мою сторону. – Вы были знакомы с ним?

– Нет. Я только вчера впервые имел беседу с его матерью. Какое впечатление произвел на вас Кафхилл?

Миллинг на мгновение задумался:

– Он показался мне странным. Нетрудно было заметить, что прежде этому человеку никогда не приходилось бывать в суде. Он только сказал, что с юным подопечным творят ужасные вещи и что он хочет, чтобы дело как можно быстрее представили на рассмотрение сэру Уильяму. – Служащий оперся локтями о стол. – Майкл Кафхилл показался мне возбужденным, рассеянным. Я даже подумал, что он малость не в себе, но потом понял, что нет, он просто был… – старик задумался, подбирая нужное слово, – вне себя от ярости.

– Да, – согласился я. – Похоже на то.

Гервасий повернулся к своему помощнику и потребовал:

– Документы, Алабастер.

Как выяснилось, на самом деле молодой человек прислушивался к нашему разговору, ибо он немедленно зарылся в груду папок и вскоре выудил толстую, перевязанную красной лентой пачку бумаг. Распутав ленту, Миллинг передал мне верхний документ. Это оказалось исковое заявление, написанное твердой рукой, и подпись внизу страницы была той же самой, что и на предсмертной записке. Я начал читать текст:

Я, Майкл Джон Кафхилл, смиренно ходатайствую перед cим Достопочтенным Судом о произведении расследования в отношении опеки над Хью Кертисом, предоставленной Николасу Хоббею из Хойлендского приорства, в году 1539-м, вследствие чудовищных злодеяний, творимых по отношению к вышеозначенному Хью Кертису; и об отставлении упомянутого Николаса Хоббея от сей опеки .

Я посмотрел на Гервасия:

– Это вы помогали ему составить прошение?

Подобное не входило в обязанности клерков, однако Майкл Кафхилл навряд ли знал юридические формулировки, и местный служащий вполне мог помочь ему за небольшую мзду.

– Да. – Старший клерк подтвердил мою догадку. – Я объяснил мастеру Кафхиллу, что иск обычно составляется барристером и подписывается им в первую очередь, но он настоял на том, что сделает это лично и немедленно. Я посоветовал смягчить формулировки, но он отказался. Вообще я пытался ему помочь, мне было жаль этого человека. – (К собственному удивлению, я отметил, что Миллинг говорит правду.) – Я сказал, что ему потребуются свидетели, и он упомянул про какого-то викария.

– Разрешите? – Я протянул руку к папке. Как и следовало ожидать, под прошением находился ответ защитника на иск. Подпись Винсента Дирика сопровождала стандартный акт защиты, с ходу отметавший любые возможные обвинения. Прочие бумаги с виду казались более старыми. – А нет ли у вас здесь какой-нибудь уединенной комнаты, где я мог бы просмотреть все дело?