– Сильно тебе досталось, приятель? – мягко спросил я.
– Несколько камней угодило мне в спину, а пара – в ребра, сэр.
Оглядевшись по сторонам, я увидел мелкие заостренные камни, валявшиеся на земле.
– Они ворвались в кухню, а когда я пустился наутек, принялись гонять меня по всему дому. Я слышал, они кричали, что первый, кто размозжит мне голову, получит полсоверена. – Мальчик залился слезами. – Я просто искал место, где можно переночевать в тепле, – всхлипнул он. – Всю эту неделю стоит жуткий холод и дождь льет как из ведра.
Я вздохнул, достал кошелек и протянул бедолаге два шиллинга:
– Уходи отсюда поскорее и больше не возвращайся, если не хочешь новых неприятностей. Сейчас мы запрем этот дом на ключ.
– Честное слово, сэр, я ничего здесь не украл! Клянусь вам! Если что-то исчезло, то это они взяли.
– Нисколько не сомневаюсь. А теперь уходи. Пройди дом насквозь и выйди через главную дверь.
Я с жалостью взглянул на маленького оборванца. Тощий как щепка, на грязной рубашке – пятна крови, лицо покрыто струпьями и коростой. Когда парнишка, прихрамывая, скрылся в доме, я вспомнил, что даже не узнал его имени.
Несколько мгновений мы молча стояли в залитом ярким солнечным светом внутреннем дворе.
– Милые детки у Джона Болейна, – наконец изрек я.
– Да уж, подонки еще те, – кивнул Локвуд – Они с малых лет отличались скверным нравом.
– Судя по их поведению, братьям ровным счетом наплевать, что мать их убита, а отец сидит в тюрьме, – добавил Николас.
– А может, это всего лишь бравада? – предположил я, повернувшись к Локвуду. – Вдруг они только делают вид, что им наплевать?
– Не знаю, – вздохнул Тоби; выражение его лица было печальным и гневным одновременно. – Но сегодня я ничуть не удивился, увидав, что Джеральд с Барнабасом охотятся на несчастного ребенка, как на кролика.
Вспомнив, с каким пугающим спокойствием братья рассказывали о своей жестокой забаве, я невольно содрогнулся.
– Пару месяцев назад близнецы приняли участие в драке с приспешниками Леонарда Вайтерингтона. В обществе головорезов, среди которых было несколько слуг сэра Ричарда Саутвелла, они чувствовали себя в своей тарелке. Братья и прежде предлагали свои услуги землевладельцам, которые хотели прогнать арендаторов прочь. За деньги они готовы на все – калечить скот, поджигать дома, избивать людей.
– А каким образом этот, как его… Барнабас заработал свой шрам? – полюбопытствовал Николас.
– История эта произошла несколько лет назад, хотя никто не знает, насколько она правдива, – вздохнув, ответил Локвуд. – Одно ясно: Эдит Болейн, упокой Господи ее душу, никак нельзя было назвать хорошей матерью. Едва родив близнецов, она отдала их кормилице – и на этом закончила все свои материнские попечения. И хотя оба сына пошли в нее – светловолосые, крепкие, – миссис Болейн была к ним совершенно равнодушна и почти не обращала на детей внимания.
Я вспомнил, что, по словам Пэрри, женщина, явившаяся в Хатфилд, отнюдь не выглядела крепкой. Напротив, она была до крайности худой и изможденной. Впрочем, Эдит, если верить рассказам о ней, имела привычку морить себя голодом.
– В общем, эта женщина вела себя не так, как пристало матери, – продолжал Локвуд. – Свои родительские обязанности видела лишь в том, чтобы без конца бранить и сечь обоих мальчишек. Ну а они, понятно, тосковали по материнской любви и ласке. Особенно Эдит злило, что сыновья все время вместе и их невозможно различить. Как-то раз, когда братья завтракали на кухне, мать принялась их распекать. Твердила, как ее бесит, что они похожи как две капли воды. Мол, вчера один из них был пойман за кражей яблок и нагрубил слуге, а она даже не знает, кто это был. Понятия не имеет, кого следует наказать, отчего ей очень досадно. После этого мальчишки вышли во двор. Слуга видел, как они о чем-то шушукались, а затем взяли пучок соломы и принялись по очереди тащить соломинки. Один достал короткую. Блеснуло лезвие ножа, и раздался пронзительный крик. Через несколько минут братья вернулись на кухню как ни в чем не бывало. Только Барнабас был весь залит кровью, потому что Джеральд полоснул его по лицу ножом. «Что вы натворили, недоумки?» – заверещала Эдит, а Джеральд ответил: «Мы сделали это для тебя, мама. Чтобы тебе проще было нас различать».
Николас натужно рассмеялся. Я ошеломленно взглянул на Локвуда:
– Неужели это правда?
– Такие ходят слухи, – пожал он плечами. – Близнецы никогда не упоминают об этом шраме и не любят, если их о нем расспрашивают. Не удивлюсь, если братья сами выдумали эту историю, – с таких мерзавцев станется. Одно могу сказать: Джона Болейна они неизменно приводили в отчаяние. Люди давно говорили, что эта парочка рождена для виселицы. Но в результате на виселице того и гляди окажется их отец.
Читать дальше