Ричард Ллойд Пэрри - Пожиратели тьмы - Токийский кошмар

Люди боятся таких историй, как у Люси, где все кончается бессмысленной, жестокой, безвременной смертью. Но большинство не признает свой страх и находит утешение в решительных суждениях о нравственности, размахивая ими, как пылающими факелами в ночи, чтобы отогнать волков.

Джейн тоже нужно было чувствовать собственную правоту, но еще больше ей хотелось доказать, что неправ ее бывший муж. И своих убеждений ей было мало, она хотела, чтобы о его неправоте объявил суд. Но в потере, горе нет правых и неправых. Скорбь превратилась в замкнутый круг: одна боль порождала другую. И каждый из Блэкманов должен был найти силы, чтобы разрубить этот круг.

Отчасти им помогали попытки найти что-то хорошее в смерти Люси, светлую полосу в черном тумане. Тим искал ее в Фонде Люси Блэкман. История этой организации началась с банковского счета, о котором он сообщил на одной из своих пресс-конференций в Токио. Затем, несмотря на старания Джейн и Роджера Стиров, фонд официально зарегистрировали как благотворительную организацию. Помимо сигнализации от насильников и наборов для обнаружения примесей, веб-сайт фонда распространял полезную информацию о безопасности путешествующих молодых людей, которые любят ходить по ночным клубам. Устраивались мероприятия для сбора средств, которые вели комедийный актер и известная модель; в 2007 году девушка-подросток из Ливерпуля по имени Натали была названа «Мисс Фонда Люси Блэкман». Правда, не все шло по плану: производитель гаджета под названием «Бадди сейф», которым торговал фонд, через несколько месяцев обанкротился; не работали некоторые из ссылок на сайте.

Но Тим гордился программой фонда «Пропавшие за границей». Она предлагала помощь британским семьям в такой же ситуации, в какой он сам оказался после исчезновения Люси. Когда-то ему казалось, что больше ни у кого не было такого невероятного и кошмарного опыта, однако подобные случаи происходили каждые несколько месяцев.

Уэнди Синх, 39-летняя мать, убитая мужем на Фиджи. Эми Фицпатрик, застенчивая ирландская 15-летняя девочка, которая пропала в Испании новогодним вечером в двух шагах от дома. Майкл Диксон, 33-летний журналист, который исчез в Коста-Рике во время отпуска. Алекс Хамфри, социальный работник 29 лет, который вышел из отеля в Панаме, чтобы поехать к знаменитому водопаду, и не вернулся.

Ни одно из этих происшествий не вызвало такого бурного общественного резонанса, как дело Люси. Либо жертвы были старше, либо не такими фотогеничными, к тому же на Фиджи и в Коста-Рике тогда не было международного саммита и не было Тони Блэра, чтобы подстегнуть расследование. Другими словами, родным пропавших никто не помогал. Фонд Тима делал для них то, в чем отказывало Министерство иностранных дел Великобритании: обеспечивал круглосуточную «горячую линию» для сбора информации и сообщений от очевидцев, публиковал объявления и подробности произошедшего на своем веб-сайте и оплачивал расходы родственников на дорогу и перевозку тел погибших на родину. Впрочем, Министерство иностранных дел оказывало партнерскую поддержку, а еще после исчезновения Люси в лондонской полиции появились сотрудники для оказания поддержки родственникам тех, кто пропал за рубежом.

Работа фонда приносила удовлетворение, но Тим лишь усмехался и качал головой, когда его спрашивали, помогла ли она забыть Люси. Никакой вообразимый успех – в благотворительности, профессиональной или личной жизни – не мог пересилить потерю Люси. Тим разве что надеялся подавить боль и не дать ей перечеркнуть всю оставшуюся жизнь. В разговоре со мной он использовал образ переполненного черного мешка для мусора, набитого горем, разочарованием и сожалением, которые ассоциировались с Люси и ее судьбой. Мысль о том, чтобы открыть этот мешок и просеять его мерзкое содержимое, пугала до безумия. Блэкман никогда не поддавался суицидальным мыслям, но посещали они его часто. И дело не только в стремлении избавиться от бремени жизни, но и в надежде, что после смерти он воссоединится с Люси.

– Люси мертва, – говорил мне Тим. – Софи постоянная пациентка психушки. Руперт вылетел из университета с нервным срывом. Становилось не лучше, а только хуже. Я будто тонул и не знал, смогу ли когда-нибудь выбраться на берег.

Особенно трудно приходилось в дни рождения и годовщины смерти Люси. Каждые несколько месяцев приходилось заново вспоминать пережитую трагедию.

– Люси пропала первого июля, – объяснял Тим. – Родилась первого сентября, а нашли ее в феврале. Плюс Рождество – трудный период в любой семье, а тем более у тех, кто потерял близких. День, когда дочь умерла, дается мне тяжелее всего, и обычно я выхожу на парусах в Солент. Люси любила этот пролив, и там я особенно остро ощущаю, что ее со мной нет.