Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

– Местные бандюки, – закончила за него Зула.

– Наемники.

– Угу.

К самолету подъехала машина, из нее вышли несколько человек, Соколов побеседовал с ними, и люди уехали. Иванова больше не было слышно. В салон вместе с сигаретным дымом доносились незнакомые голоса.

– Иванов сказал, что он труп. Помнишь? – спросила Зула.

– Конечно.

– То есть обычно такими делами он, видимо, не занимается.

– Тогда чем все это объяснить?

– Тем, что он отчаялся.

– Спасибо, обнадежила.

– Но в таком случае надежда действительно есть.

– Да?

– Если бы он рассчитывал остаться в живых, то избавился бы от нас, чтобы скрыть следы. Но он уверен, что умрет, поэтому не строит долгосрочных планов.

– Тогда вдруг мы успеем спастись, прежде чем его прикончат?

– Не исключено. Мы ему нужны, пока помогаем искать Тролля.

– Он думает , что мы можем найти Тролля.

– Ну, это уже по твоей части.

– Да. И на мой взгляд, дело безнадежное, если только мы не получим доступ к данным провайдера и не посмотрим логи. Это даже в Сиэтле непросто, а тут мы – кучка иностранцев посреди Китая. Не смешите меня. – Питер слабо улыбнулся. – Вот почему я никогда не хотел работать в высокотехнологичных компаниях.

– Почему?

– Потому что в них техзадание постоянно ставят менеджеры, которые сами в процессе ничего не понимают, зато у них есть какие-то свои таинственные мотивы.

– Значит, напустим еще больше таинственности. Поступай как те менеджеры.

– То есть как? Это уже по твоей части.

– Задавай ожидания, делай вид, будто трудишься, отчитывайся о ходе работ.

– А как быть, когда у них лопнет терпение?

– Понятия не имею. Я не говорила, что знаю ответ.

На площадку подрулил второй самолет и заглушил двигатели. Из него вышли несколько человек. Внизу снова закурили, послышались голоса. Самолет, где сидели Зула и Питер, стал вздрагивать – в трюм грузили что-то тяжелое. Потом кто-то вступил на трап, и вся махина просела, покачиваясь от каждого шага.

В двери показался человек. Зула тут же пришла к выводу, что это очередной головорез Иванова, вроде тех, из Сиэтла. Она судила по внешнему виду: по росту, комплекции, ежику рыжевато-русых волос, по плащу (темно-зеленому, до середины бедра, как будто военного кроя и довольно свободному – под таким можно спрятать гранатомет) и по черным поношенным ботинкам с носами, армированными сталью. Взойдя по трапу, человек скинул на пол большую сумку – довольно стильную, вроде почтальонской, с лямкой, которую перекидывают наискосок через плечо.

Первым делом незнакомец нырнул в кабину. Некоторое время были видны лишь его затылок и могучая шея. Вдоволь насмотревшись на приборы, он с интересом воззрился на дверь в туалет, потянул ее, сложил гармошкой, оглядел уборную сверху донизу. До сих пор он стоял сгорбившись, опасаясь что-нибудь сшибить, поэтому теперь запрокинул голову, выставив напоказ крепкие, но желтоватые и неплотно стоящие зубы, провел над собой ладонью и убедился, что, если выпрямится, не проткнет потолок своей щетинистой, заостренной кверху головой. Тут он заметил Зулу с Питером. У него были светло-серые, широко посаженные глаза и крупное костистое лицо – румяное и чуть загорелое. Смотрел незнакомец удивленно, с любопытством, но совершенно спокойно.

– Здравствуйте, – осторожно начал он, и Зула поняла, что английский для него не родной. Этот человек хотел наладить контакт.

– Здравствуйте.

– Я Чонгор.

– Хакер Чонгор? – уточнил Питер.

– Да. – Чонгора такое определение если не позабавило, то уж точно удивило. Проход был для него узковат, поэтому он вытянул вперед руку с сумкой и только тогда смог протиснуться между креслами.

– Я Питер. Обо мне вы, очевидно, слышали, – сообщил Питер недовольно, почти враждебно.

К церемонии знакомства Чонгор отнесся крайне серьезно: шагнул вперед, протянул руку (Питер недоверчиво ее пожал), потом обернулся к Зуле и стал ждать.

– А это Зула, – объявил Питер так, будто, услышав ее имя, полагалось падать ниц.

Чонгор склонился и поцеловал протянутую ему руку, но без всякой манерности, совершенно обыденно, затем положил сумку на кресло – бережно, будто в ней лежало что-то ценное и хрупкое вроде ноутбука, – и сел напротив новых знакомых.

Питер стал ворочать свое сиденье (сложившаяся диспозиция его нервировала), но в итоге оказался лицом к лицу с гостем, а как истинный интроверт очень этого не любил.

Настала долгая неловкая пауза.