Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

– Для нас с тобой будет лучше, – сказал тот по-английски со странным акцентом, – если ты станешь держать руки на виду – я, как видишь, поступаю именно так – и не подойдешь ближе. Тогда мы сможем побеседовать конструктивно. До тех пор все зависит от содержимого наших карманов. А поскольку ты в здешних краях новичок, я бы не советовал ввязываться в подобные ситуации.

Если Чонгор верно понял, ему только что пригрозили пистолетом.

Словно подтверждая его догадку, двое посетителей кафе пулей вылетели наружу, оставив внутри Чонгора, Юйсю, Марлона и зеленоглазого бородача.

Чонгор отнесся к предупреждению серьезно, однако не испугался, как это было бы до Сямыня.

– Я уже не раз ввязывался, – сказал он. – И не побоюсь ввязаться снова, тем более когда обижают моих друзей.

Юйся сообразила, что все обстоит не так, как ей показалось поначалу, и отступила поближе к Чонгору. Тем временем явился взволнованный филиппинец, дежуривший за стойкой, – выяснить, в чем дело. Бородач заметил, как Чонгор перевел взгляд на дверь, обернулся, опустил руки и что-то прочирикал – видимо, на филиппинском. Говорил он весело, держался беззаботно. Дежурный успокоился, кивнул, заулыбался и вышел.

– Что ты ему сказал? – спросила Юйся.

– Наверное, мне не стоит говорить – очень уж ты переживаешь, когда тебя принимают за шкетку. Но сказал я, что мы слегка повздорили – это здесь обычное дело – и уже все уладили.

– Кто такая «шкетка»? – поинтересовался Чонгор.

– В данном случае имеется в виду настоящая либо мнимая лесбиянка, обслуживающая секс-туристов, которые предпочитают пацанистый тип.

Чонгору и так-то не хотелось стрелять в незнакомца, а теперь он был готов засыпать его вопросами. Какой кайф, когда хоть кто-то рядом понимает, что происходит.

– Как тебя зовут? – спросила Юйся.

– Джеймс О’Доннел.

– Ты секс-турист?

– Нет, но никому не говорите.

Юйся развеселилась.

– Это еще почему? Потому что стыдно не быть поганым извращенцем?

– Потому что другим здесь делать нечего? – предположил Чонгор.

– Да. В подобных городках любой белый, если он не секс-турист, вызывает подозрение. А вот уж кто удивил местных, так это он. – Человек, представившийся Джеймсом, кивнул в сторону Марлона. Тот за все это время лишь пару раз поднимал голову от экрана, но поскольку никто не стрелял, он не видел смысла отрываться от дел.

– Кто бы говорил. – Юйся глядела в монитор Джеймса. Там тоже была «Т’Эрра».

Чонгор с удивлением заметил, что место на экране сильно смахивает на Торгайские предгорья, а одна из гор неподалеку ему до боли знакома. Персонаж Джеймса находился в нескольких километрах от персонажа Марлона.

– Ты нас преследуешь. И в том мире, и в этом.

Джеймс кивнул:

– Врать не стану.

– Тебе нужно золото?

– В жопу золото. Я хочу знать все, что вам известно об Абдулле Джонсе.

– Ты просил сообщить, когда он соберет больше миллиона долларов, – напомнил Кловер. – Похоже, собрал.

– Похоже?!

– Сумма то больше, то меньше – его постоянно атакуют. Вот прямо сейчас – целая толпа нападающих.

– Серьезные есть?

– Вроде нас – нет. Никто еще не сообразил. Но уже пошли слухи, что в Торгаях крупная заварушка. Думаю, через час на него навалятся более организованные отряды.

– И хорошо, – сказал Ждод, поразмыслив. Ричард играл четырнадцать часов кряду и излагал мысли не очень ясно. – Это его подстегнет. Он раскрыл золота на миллион баксов…

– Миллион сто тысяч, – поправил Кловер. – Только что раскрыл крупную заначку.

– Не суть. Столько перепрятать, когда все смотрят, – проще довести дело до конца.

– И что это значит для нас? Вернее, для тебя, поскольку у меня могущества – как у бактерии в кишечнике Чака Норриса.

– Это значит – пора.

– Как поступишь?

– Ты в наушниках?

– Угу.

– Лучше сними.

– Я рассчитывал найти одного-единственного хакера, китайского пацанчика, – назвавшийся Джеймсом кивнул в сторону Марлона, – а с ним, оказывается, подружка и телохранитель-венгр со стволом в кармане.

Они устроились в углу зала, где могли спокойно поговорить и кое-что погуглить. Интернет-кафе постепенно заполняли туристы.

– Я ему не подружка, – поправила Юйся. – Да и шкетки не в его вкусе.

– De gustibus non est disputandum.

– Что это значит?

– Что он полный придурок.

Чонгор слегка опешил от их заигрываний и почувствовал, что он тут не к месту.

– Марлон мне нравится, – прибавила Юйся, – как брат. Но… – Она неопределенно поболтала в воздухе ладонью.