Рейчел Эббот - Только невинные

– Я бы очень хотел видеть Люси каждый день. Но ты и я… мы уже прошли точку невозврата. Давай я подыщу тебе жилье, так чтобы ты смогла уйти от Деклана, и посмотрим, что будет дальше.

– Это решительное «нет» или «может быть»?

Том продолжал держать ее за руки – отчасти чтобы Кейт не вздумалось снова его обнимать, а отчасти потому, что сейчас он причинял ей боль и знал об этом.

– Скажем так: пусть сначала уляжется пыль. А потом мы поговорим о том, что будет лучше для нас обоих.

Том понимал, что скажи он недвусмысленное «нет», и Кейт сядет в первый же поезд до Манчестера. Нужно было дать ей некоторую надежду, хотя даже ради Люси он не смог бы снова сойтись с бывшей женой – зная, что главной его привлекательной чертой являются деньги. Но сейчас было необходимо сохранить статус-кво.

– Может быть, найти что-нибудь поближе к тебе? Я могла бы начать поиски завтра. Так ты сможешь видеть Люси, когда захочешь, а если мы будем снимать жилье, тебе будет легче сделать следующий шаг, когда ты будешь к нему готов. Что скажешь?

– Хорошо, посмотри, сообщи мне, сколько это стоит, но не связывай себя никакими обязательствами. В любом случае договор об аренде, скорее всего, придется подписывать мне, так что пообещай, что не будешь ничего предпринимать до того, как поговоришь со мной. Просто поищи. Если тебе нужно срочно уйти от Деклана, снимите номер в гостинице. Я оплачу счет.

Кейт улыбнулась, и он заметил торжествующий огонек в ее глазах. Но пока еще Том не мог найти в себе храбрость, чтобы сказать ей правду.

– Я знала, мы что-нибудь придумаем. Я позвоню тебе завтра, когда найду подходящий вариант.

Кейт нежно поцеловала его в небритую щеку и вышла – почти танцующей походкой.

Теперь Тому нужно было думать о двух вещах сразу: о деле и об экс-супруге. И почему-то ему казалось, что сегодня ночью ему не удастся хорошенько выспаться, как он планировал.

За ужином все были несколько подавлены и погружены в свои собственные мысли. Стелла попробовала слегка разрядить обстановку, но ее попытки завязать общий разговор на нейтральную тему успеха не имели. В конце концов, после торопливой беседы с Лорой, пока Стелла варила на кухне кофе, Имоджен удалось сбежать в свою комнату.

– Лора, послушай. Если ты не хочешь, чтобы я читала дальше, я не буду. Да, я настаивала на этом, но просто ты сказала, что я ничего не понимаю, и я разозлилась.

Если тебе слишком тяжело, я это прекращу.

Лора грустно улыбнулась:

– С самого начала я делала это через силу. Но сейчас мне кажется, что это мне действительно нужно. Мне необходимо, чтобы хоть кто-нибудь меня понимал, и ты – самый подходящий человек. В каком-то смысле для меня это будет огромное облегчение. Я ведь писала эти письма, потому что хотела с тобой поделиться, но так и не смогла. Один раз я почти решилась тебе все рассказать, помнишь? Но момент был потерян. Когда я писала, всегда представляла себе тебя, как будто ты сидела рядом со мной, в комнате, и я могла во всем тебе признаться. Но в реальности мне было слишком стыдно за свою глупость и слабость. У меня только одна просьба – избавься от писем сразу же, как только прочитаешь. Я больше не хочу их видеть и не хочу о них вспоминать.

– Ну, если ты уверена… Тогда я не буду пить кофе, а лучше пойду к себе. Скажи мне в любое время, если захочешь все остановить.

И вот она сидела в своей комнате вместе с все более уменьшающейся пачкой писем и машинкой для уничтожения бумаг из кабинета Хьюго.

Имоджен глотнула виски – это показалось ей более подходящим напитком на ночь, чем кофе, и пододвинула к себе очередное письмо.

Сентябрь 1998 года

Моя дорогая Имоджен,

сегодня я приняла решение: никогда не покажу тебе эти письма. Так зачем же ты их пишешь? – могла бы спросить меня ты. Но видишь ли, Имо, это меня утешает… Какое смешное слово? Мне кажется, что я разговариваю с тобой и даже вполне представляю себе, что бы ты мне ответила. Но зато я не сгораю со стыда, рассказывая тебе об этом. Есть в этом смысл, как по-твоему? А мне действительно невыносимо стыдно. Странно, что именно я чувствую себя униженной. Интересно, кстати, почему люди часто ощущают стыд и унижение вместо своих близких? Но ладно, что-то я разболталась.

Я в Сорренто. Сейчас сижу и смотрю на Неаполитанский залив, и он прекрасен. Я мечтала любоваться этим видом много лет. Но никогда не думала, что в такой чудесной обстановке буду чувствовать себя так, как чувствую теперь. Никакие виды не могут уменьшить боль.