Вместо ответа я отвел его к лесопильням возле Хавслунда, где мы осмотрели балки, мачты, доски и другую древесину, сложенную штабелями, и я переводил артельному вопросы нунция о мощности лесопильни, сезонной работе, спросе на древесину, о рабочей силе, о связи с внутренними заливами и отдаленными местами, о сплаве к местам погрузки и о многом другом, о чем я сам не имел ни малейшего понятия. Нунций говорил как опытный торговец, вел себя как торговец и, неожиданно для меня, мыслил как торговец.
Он даже попросил, чтобы ему назвали разные места погрузки, хотел поговорить с фрахтовщиками о ценах на фрахт и рабочую силу, поговорить с хозяином Нюгорда о ценах на землю и строительные материалы и еще о многом, так что, когда мы к вечеру пристали на пароме к причалу Фредрикстада, уставшие, но довольные проведенным днем, я почти забыл, что он служитель Церкви, а я его секретарь. К концу поездки, после отдыха на той скамье, между нами установились свободные, почти дружеские отношения, как будто нунцию в его роли торговца не нужно было быть серьезным и сохранять чувство собственного достоинства, которое требовалось от посланца Папы. Имело значение и то, что за нами не наблюдало внимательное, неусыпное око юнкера.
Я протянул нунцию руку, чтобы помочь ему сойти на пристань, и спросил у него, доволен ли торговец проведенным днем.
– Тут есть много возможностей для будущего, – сказал он с улыбкой и оперся на мою руку. – Но мне нужно посоветоваться с Высшим Судьей, прежде чем я смогу принять окончательное решение.
Я все еще недостаточно знал его, чтобы понять, как я должен комментировать это двусмысленное замечание, а посему я промолчал и расплатился с паромщиком.
– Вот и конец миру, – пробормотал нунций у меня за спиной.
– Хорттен! – Тот, кто окликнул меня, подошел ко мне уже довольно близко и снова позвал меня: – Хорттен! – Звавший меня запыхался, но я отчетливо слышал свое имя. – Похоже, секретарь-помощник лишился рассудка и забыл, что он отвечает за жизнь…
Я обернулся и приложил палец к губам.
– Тс-с! Это еще не повод, чтобы кричать об этом на весь город, тем более если действительно эта страна так опасна, – тихо прервал я его.
Передо мной, красный как рак, стоял юнкер Стиг, держа руку на эфесе шпаги, он прошипел сквозь зубы:
– Берегитесь, несчастный! Не раздражайте меня, а не то это станет делом чести, разрешить которое сможет только оружие.
Он знал, что я не владею оружием.
– Разве вам не известно, что король запретил дуэли? – спросил я.
Юнкер Стиг криво усмехнулся:
– Сожалею, но я не слышал того, что вы сказали.
Нашу беседу прервал нунций, он обратился ко мне по-латыни:
– В чем дело?
Я ответил ему по-латыни, которую, как мы с нунцием выяснили, юнкер понимал весьма слабо:
– Юнкер гневается за то, что я позволил вам уехать из-под его надзора. Он собирается вызвать меня на дуэль.
Нунций дружески взглянул на юнкера и перешел на немецкий:
– В этой поездке господин Хорттен выполняет обязанности моего секретаря. Он подчиняется мне, и только мне. Если с ним что-то случится, вы будете отвечать за это перед королем. Помяните мое слово. – Скользнув взглядом по воде, он прибавил: – Впредь я не желаю иметь никакого дела с вашей особой.
Казалось, что юнкер вот-вот набросится на нунция, и я уже приготовился прыгнуть между ними, но юнкер повернулся на каблуках и быстро пошел к городским воротам.
Нунций похлопал себя по животу и улыбнулся:
– Этот господин возбудил мой аппетит. Я, как лев, готов сейчас слопать кого угодно. Давайте поедим, прежде чем я уясню себе, что он – человек, которого бросили на съедение львам еще до пророка Даниила.
– Значит, вы изучали возможности торговли в Норвегии? – Один из клиентов аптекаря придвинул свой стул поближе ко мне и, приветствуя меня, поднял бокал. – Кристофер Мунк, городской судья, – представился он и подмигнул мне, словно у нас с ним была общая тайна.
– Петтер Хорттен, секретарь, – сказал я и подмигнул в ответ.
Очевидно, перегоночный аппарат аптекаря непосредственно влияет на глаза его клиентов, подумал я, увидев, как какой-то молодой человек игриво подмигнул служанке, которая собиралась наполнить его рюмку. Она улыбнулась и, клянусь, тоже подмигнула ему. Я протер глаза, явно я слишком мало спал предыдущей ночью. Нунций уже давно лег, и юнкер Стиг – тоже. Приближалась и моя очередь.
Неожиданно я вспомнил, что городской судья ждет ответа на свой вопрос, и подтвердил, что мой теперешний хозяин итальянский торговец.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу