Артур Дойл - 17 рассказов (сборник)

– Ну как? – спросил фон Борк с живостью, кидаясь бегом к приезжему.

Вместо ответа тот с торжествующим видом помахал у себя над головой небольшим свертком.

– Да, мистер, сегодня вы останетесь довольны! – крикнул приезжий. – Дело выгорело.

– Сигналы?

– Ну да, как я и писал в телеграмме. Все до единого – ручная сигнализация, сигналы лампой, маркони – само собой, копии, не оригиналы: было бы уж очень опасно. Но товар стоящий, можете положиться.

Он с грубой фамильярностью хлопнул немца по плечу. Тот нахмурился.

– Входите, я дома один, – сказал он. – Копии, безусловно, лучше, чем оригиналы. Если бы исчезли оригиналы, тотчас все коды заменили бы новыми. А как с этими копиями, полагаете, все в порядке?

Войдя в кабинет, американский ирландец уселся в кресло и вытянул вперед длинные ноги. Ему можно было дать лет шестьдесят – очень высокий, сухопарый, черты лица острые, четкие; небольшая козлиная бородка придавала ему сходство с дядей Сэмом, каким его изображают на карикатурах. Из уголка рта у него свисала наполовину выкуренная, потухшая сигара; едва усевшись, он тотчас ее разжег.

– Собираетесь давать ходу? – заметил он, осматриваясь. Взгляд его упал на сейф, уже не прикрытый занавесью. – Послушайте-ка, мистер, неужто вы храните в нем все ваши бумаги?

– Почему бы нет?

– Шут возьми – в этаком-то ящике? А еще считаетесь шпионом высшего класса. Да любой воришка-янки вскроет его консервным ножом. Знай я, что мои письма брошены в такой вот сундук, я бы не свалял дурака, не стал бы вам писать.

– Ни одному воришке с этим сейфом не справиться, – ответил фон Борк. – Металл, из которого он сделан, не разрежешь никаким инструментом.

– Ну, а замок-то?

– Замок особый, с двойной комбинацией, понимаете?

– Ни черта не понимаю.

– Чтобы открыть такой замок, требуется знать определенное слово и определенное число. – Фон Борк поднялся и показал на двойной диск вокруг замочной скважины. – Внешний круг для букв, внутренний – для цифр.

– Здорово, здорово!

– Не так-то просто, как вы думали. Я заказал его четыре года назад, и, знаете, какие я выбрал слово и число?

– Понятия не имею.

– Так вот, слушайте: слово – «август», а число – 1914, поняли?

Лицо американца выразило восхищение.

– Вот это ловко, ей-богу! То есть в самый раз угадали! – воскликнул он удивленно.

– Да, кое-кто из нас мог уже тогда предвидеть точную дату. Ну вот, теперь время пришло, и завтра утром я свертываю все дела.

– Послушайте, мистер, вы и меня должны отсюда вытащить. Я в этой растреклятой стране один не останусь. Видать, через неделю, а то и раньше Джон Буль встанет на задние лапы и начнет бушевать. Я предпочитаю поглядывать на него с бережка по ту сторону океана.

– Но ведь вы американский гражданин!

– Ну и что же? Джек Джеймс тоже американский гражданин, а вот теперь отсиживает свой срок в Портленде. Английский фараон не станет с вами целоваться, если заявить ему, что вы американец. «Здесь у нас свои законы, британские» – вот что он скажет. Да, мистер, кстати уж, раз мы помянули Джека Джеймса. Сдается мне, вы не очень бережете людей, которые на вас работают.

– Что вы хотите сказать? – спросил фон Борк резко.

– Ведь вы их как бы хозяин, верно? И вам полагается следить, чтобы они не влипли. А они то и дело влипают, и хоть одного из них вы выручили? Взять того же Джеймса…

– Джеймс сам виноват, вы это отлично знаете. Он был слишком недисциплинирован для такого дела.

– Джеймс – тупая башка, согласен. Ну, а Холлис?

– Холлис вел себя как ненормальный.

– Да, под конец он малость спятил. Спятишь, когда с утра до вечера разыгрываешь, как в театре, а вокруг сотни полицейских ищеек – так и жди, что сцапают. Ну, а если говорить о Стейнере…

Фон Борк сильно вздрогнул, его румяное лицо чуть побледнело.

– Что такое со Стейнером?

– А как же? Ведь его тоже схватили. Вчера ночью сделали налет на его лавку, и он сам и все его бумаги теперь в Портсмутской тюрьме. Вы-то удерете, а ему, бедняге, придется расхлебывать кашу, и хорошо еще, если не вздернут. Вот потому-то я и хочу не мешкая перебраться за океан.

Фон Борк был человеком сильного характера, с достаточной выдержкой, но было нетрудно заметить, что эти новости его потрясли.

– Как они добрались до Стейнера? – бормотал он про себя. – Вот это действительно удар.

– Может случиться и еще кое-что похуже – того и гляди, они и меня схватят.

– Ну что вы!

– Да уж поверьте. К моей квартирной хозяйке явились какие-то типы, расспрашивали обо мне. Я, как о том услышал, пора, думаю, смываться. Но вот чего я не пойму, мистер, как это полицейские ищейки пронюхивают о таких вещах? С тех пор, как мы тут с вами договорились, Стейнер пятый по счету кого сцапали, и я знаю, кто будет шестым, если я вовремя не дам деру. Как вы все это объясните? И не совестно вам предавать своих?