Артур Дойл - Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса (сборник)

– А зачем вы его пригласили?

– Ко мне за помощью обратилась одна очень известная особа. Это леди Ева Брэквэл, самая красивая из девушек, начавших выезжать в свет в прошлом сезоне. Через несколько дней должна состояться ее свадьба с графом Доверкортом. В руки этому мерзавцу попали несколько неосторожных – всего лишь неосторожных, Ватсон, ничего больше – писем, которые были написаны одному бедному молодому сквайру, жившему недалеко в деревне, но и их достаточно, чтобы помешать браку. Милвертон угрожает передать их графу, если ему не будет выплачена большая сумма денег. Меня попросили встретиться с ним и… попытаться договориться.

В эту секунду на улице под нашими окнами раздался цокот копыт, грохот колес, и, выглянув в окно, я увидел роскошный экипаж, запряженный парой превосходных гнедых лошадей, гладкие бока которых блестели в ярком свете сверкающих, как два маленьких солнца, фонарей. Лакей открыл дверцу, и из кареты вышел невысокий полный господин в каракулевом пальто. Через минуту он был у нас.

Чарльз Огастес Милвертон оказался пятидесятилетним мужчиной с высоким лбом мыслителя и круглым полным лицом с наклеенной улыбкой. Он был чисто выбрит, за очками в широкой золотой оправе ярко блестели настороженные глаза. Он мог бы сойти за эдакого благодушного мистера Пиквика {63}, если бы не эта неестественная улыбка и недобрый блеск беспокойных внимательных глаз. Протягивая маленькую пухлую руку, он направился к Холмсу, мягким голосом вежливо извиняясь за то, что не дождался нас во время своего первого визита. Но Холмс руки его не заметил, лишь смерил гостя презрительным взглядом. Улыбка Милвертона сделалась еще шире, он пожал плечами, снял пальто, неторопливо перекинул его через спинку стула и сел.

– Что это за джентльмен? – кивнул он в мою сторону. – Может быть, ему лучше пока выйти?

– Доктор Ватсон – мой друг и коллега.

– Очень хорошо, мистер Холмс. Я ведь о вашем клиенте пекусь. Вопрос настолько деликатен…

– Доктор Ватсон все знает.

– Тогда можно приступить к делу. Вы сказали, что представляете интересы леди Евы. Она уполномочила вас принять мои условия?

– Какие условия вы предлагаете?

– Семь тысяч фунтов.

– Если она откажется?

– Дорогой сэр, поверьте, мне очень тяжело об этом говорить, но, если я не получу деньги четырнадцатого числа, восемнадцатого свадьба не состоится, – сказал он, самодовольно улыбаясь.

– Мне кажется, – подумав, ответил Холмс, – что вы слишком уверены в себе. Я, разумеется, знаком с содержанием этих писем. Моя клиентка, несомненно, прислушается к моему совету, а я посоветую ей рассказать обо всем будущему мужу и довериться его благородству.

Милвертон рассмеялся.

– О, вы не знаете, что за человек этот граф, – сказал он.

По тени, мелькнувшей на лице Холмса, я понял, что он знает.

– В этих письмах нет ничего серьезного.

– Э, нет, они весьма, весьма смелые, – возразил Милвертон. – У юной леди настоящий талант. Но я могу вас уверить, что граф Доверкорт этого не оценит. Впрочем, раз вы со мной не согласны, не будем тратить время. Разговор у нас деловой. Если вы считаете, что ваша клиентка заинтересована в том, чтобы эти письма попали в руки графа, конечно, было бы глупо платить такую большую сумму за то, чтобы вернуть их. – Он встал и взял пальто.

По лицу Холмса было видно, что он едва сдерживается.

– Подождите, – сухо произнес он. – Вы слишком спешите. Мы, разумеется, сделаем все, чтобы избежать скандала.

Милвертон снова сел.

– Я был уверен, что вы проявите благоразумие, – улыбнулся он.

– Но леди Ева не так богата, – продолжил Холмс. – Сумма, которую вы запрашиваете, для нее слишком велика. Уверяю вас, больше двух тысяч она не сможет найти. Поэтому я прошу вас смягчить условия и вернуть письма в обмен на названную мной сумму. Поверьте, большего вам не предложит никто.

Милвертон расплылся в улыбке и веселым голосом сказал:

– Да, мне известно, какими средствами располагает леди. Но согласитесь, что свадьба – прекрасный повод для ее родственников и друзей сделать ей что-то приятное. Им не придется ломать голову над подарком. Поверьте, эта небольшая связка писем обрадует невесту куда больше, чем все канделябры и столовые сервизы Лондона.

– Это невозможно, – сказал Холмс.

– О, как жаль! – воскликнул Милвертон, доставая из кармана пухлую записную книжку. – Боюсь, что со стороны леди будет весьма опрометчиво не последовать моему совету. Взгляните! – Он вынул небольшой листок из конверта с гербом. – Это принадлежит… Нет-нет, с моей стороны будет нечестно называть какие-либо имена до завтрашнего утра. Правда, к тому времени оно уже попадет в руки графа. И все потому, что она не может собрать ту мизерную сумму, которую я прошу, хотя для этого достаточно было бы заменить настоящие бриллианты на фальшивые. Мне очень жаль. Вы помните неожиданный разрыв между мисс Майлс и полковником Доркингом? За каких-нибудь два дня до свадьбы в «Морнинг пост» появилось сообщение о том, что помолвка расторгнута. А все почему? Невероятно, но дело могла уладить смехотворная сумма в тысячу двести фунтов. Скажите, разве не жаль? А теперь я вижу, что вы, здравомыслящий человек, начинаете со мной торговаться, когда на кону стоит доброе имя и будущее вашей клиентки. Вы меня удивляете, мистер Холмс.