Софи Ханна - Эркюль Пуаро и Убийства под монограммой

– Incroyable. У англичан нет чувства правильного порядка вещей.

– Ну да, как вам будет угодно… Только когда мы поедем в Грейт-Холлинг, спрашивать все равно нужно будет про Пи Джей Ай, а не про Пи Ай Джей.

Это была жалкая уловка с моей стороны, и Пуаро тут же ее раскусил.

– Вы, мой друг, едете в Грейт-Холлинг, – сказал он. – Пуаро остается в Лондоне.

Утром следующего понедельника я, как мне было велено, отправился в Грейт-Холлинг. Прибыв туда, я сразу подумал, что эта деревня похожа на все остальные английские деревни, какие мне доводилось видеть, и больше о ней сказать нечего. По-моему, города заметнее отличаются друг от друга, чем деревни, и о городах, в отличие от деревень, всегда есть что рассказать. К примеру, о лондонском лабиринте я мог бы говорить часами. Возможно, все дело в том, что у меня просто не лежит душа к местам вроде Грейт-Холлинга. В них я чувствую себя выброшенным из своей стихии – если она вообще у меня есть. В чем я совсем не уверен.

Мне говорили, что гостиницу под названием «Голова Короля», где мне предстояло остановиться, просто невозможно не заметить, но оказалось, что говоривший не учел моих способностей. К счастью, подвернулся юноша в очках, с россыпью веснушек поперек переносицы – по форме они напоминали бумеранг – и с газетой под мышкой; он мне и помог. Начал он с того, что напугал меня, подойдя ко мне со спины.

– Заблудились, да? – спросил юноша.

– Да, похоже, что так. Я ищу «Голову Короля».

– А! – Он расплылся в улыбке. – Так я и подумал, вон, у вас чемодан и все такое. Так вы, значит, не местный? «Голова Короля» с улицы похожа на обычный дом, так что вы ее не узнаете, пока не свернете в тот переулок – вон там, видите? Пройдете вдоль него, повернете направо, там увидите вывеску и вход.

Я поблагодарил его, а он ответил:

– Я никогда не бывал в Лондоне. А вас каким ветром к нам занесло?

– Работа, – ответил я. – Послушайте, не хочу показаться невоспитанным, но я с удовольствием побеседую с вами позже, а сейчас мне хотелось бы устроиться.

– Ну, тогда не стану вас задерживать, – отозвался он. – А что у вас за работа такая? Ой, опять я вопросы задаю. Ладно, может, потом спрошу. – Он взмахнул рукой и пошел дальше.

Я предпринял новую попытку добраться до «Головы Короля», когда он крикнул мне вслед:

– По переулку и направо! – И еще раз весело помахал рукой.

Юноша был приветлив, помог мне, за что я должен был быть ему благодарен. И был бы, при обычных обстоятельствах, но сейчас…

Да, надо признаться: я не люблю деревню. Я не сказал об этом Пуаро, когда поехал, зато много раз повторял это самому себе, и в поезде, и потом, выйдя из вагона на маленькой симпатичной станции. Мне не нравилась ни очаровательная узкая улочка, изогнутая в форме буквы «s», ни обставлявшие ее с двух сторон коттеджи, до того крохотные, будто были предназначены для каких-то мохнатых лесных существ, а не для людей.

Я не люблю, когда на улице ко мне подходят совершенно незнакомые люди и начинают бесцеремонно задавать вопросы, хотя в тот момент я прекрасно понимал, что не имею на это права: ведь я и сам приехал в деревню именно затем, чтобы бесцеремонно задавать вопросы незнакомым людям.

Но вот юноша в очках ушел, и стало так тихо, что я слышал лишь собственное дыхание да редкую трель какой-то птички. В просветы между домами мне были видны пустые поля и далекие холмы за ними, и от этой картины, да еще от тишины кругом мне вдруг стало ужасно одиноко. Конечно, в городе человек тоже может почувствовать себя одиноким. В Лондоне, к примеру, смотришь на людей, спешащих мимо тебя по улице, и даже представить себе не можешь, что творится у них в головах. У каждого прохожего погруженный в себя, таинственный вид. Вот и в деревнях то же, только здесь все, кажется, думают об одном и том же.

Хозяином «Головы Короля» оказался некто мистер Виктор Микин, на вид лет пятидесяти-шестидесяти, с редкими седыми волосами, из которых по обе стороны головы выглядывали острые кончики розовых ушей. Он тоже умирал от желания обсудить Лондон.

– Позвольте вас спросить, мистер Кэтчпул, вы там родились? Сколько же людей там сейчас проживает? Какова численность населения? А грязи много ли? Моя тетушка ездила туда однажды – рассказывала, что очень грязно. Но мне все равно хотелось там побывать. Тетушке я об этом не говорил – не то мы с ней непременно поссорились бы, упокой Господь ее душу. Верно ли, что в Лондоне у каждого есть машина?