Майкл Коннелли - Последний срок

Во время воскресных вылазок дочери Босх, высадив Мэдди, отправлялся поработать в отдел – ему нравилась тишина, царившая в управлении по выходным, она помогала сосредоточиться. Но в это воскресенье он хотел держаться подальше от работы. Рано утром, выйдя за молоком в дежурный магазин, он купил «Таймс», и еще в очереди заметил, что на первой странице напечатана очередная статья о смерти Джорджа Ирвинга. Газету он прочитал в машине.

На этот раз Эмили Гомез-Гонзмарт занялась деятельностью Джорджа Ирвинга – его сотрудничеством с таксомоторной компанией «Риджент». В статье она задавала вопрос, случайно ли, что после того, как Джордж заключил договор с «Риджент» против компании «Черное и белое», ее конкурента в борьбе за голливудскую лицензию, начались правовые преследования. Упоминался и Ирвин Ирвинг. Автор материала обратилась к Роберту Мейсону, который рассказал ей то же, что и Босху, – как член муниципального совета попросил его обратить внимание на «ЧБ».

Босх не сомневался, что публикация вызовет шум в управлении и в здании городского совета. Так что лучше держаться оттуда подальше до утра понедельника, когда наступит время идти на работу.

Отъезжая от торгового центра, Босх достал телефон и проверил, включен ли он. Босха удивляло, что ему не позвонил Чу – разве что он и был источником, слившим информацию Гони-Гони. От Райдер тоже не поступило вестей. Дело шло к полудню, а она не появилась. Это говорило об одном – лейтенант сама дала жареные факты и теперь залегла на дно.

Сделала это либо по собственной воле, либо скорее всего по негласному указанию шефа. Следовательно, они поставили на устранение Ирвина Ирвинга, а не на то, чтобы молчанием добиваться его благожелательности. Трудно не согласиться с их выбором. Если продолжать трепать имя Ирвинга в прессе, замарать его намеками на коррупцию, это позволит избавиться от него как от недруга управления. Многое может произойти в последний месяц избирательной кампании. Не исключено, что шеф сделал решительный ход, желая проверить, достаточно ли окажется пороху в статье, чтобы повлиять на итоги выборов. Не считает ли он, что противник Ирвинга станет лучшим союзником управления, чем враг, с которым пошли на компромисс.

Босх чувствовал безразличие. Его не интересовало, кто и как мутит воду в верхах. Но ему была не безразлична Киз Райдер – его друг и бывший напарник, теперь с головой погрузившаяся в политические дрязги десятого этажа. Он понимал, что впредь, общаясь с ней, придется постоянно об этом помнить. И эта мысль кольнула Гарри так, словно он перенес тяжелую утрату.

Он решил, что лучше всего в этой ситуации пригнуться пониже и не высовываться. Не сомневался, что доживает последние дни в управлении. А те тридцать девять месяцев, которым он так радовался неделю назад, теперь казались приговором. Сегодня лучше обо всем забыть и не думать об управлении и работе. Решившись, он набрал мобильный номер Анны Стоун. Она сразу ответила.

– Анна, ты дома или на работе?

– Дома. По воскресеньям нет процедур. Что случилось? Ты нашел Чилтона Харди?

В ее голосе слышалось напряженное ожидание.

– Пока нет. Но завтра он будет моей мишенью номер один. А звоню я потому, что у меня свободный день. До пяти, когда надо будет забрать дочь от торгового центра. Я подумал, если ты свободна и не на работе, мы можем пообедать. Поговорить о том, о сем. Получится?

Босху никак не удавалось забыть о ней. Его вообще влекло к женщинам, пережившим трагедию. Думая об Анне, он решил: установив определенные границы в разговорах о ее сыне, пожалуй, удастся что-то вылепить из их отношений.

– Отлично, Гарри. С радостью поболтаю с тобой. Хочешь приехать сюда?

Босх посмотрел на часы.

– Я в Сенчури-Сити. Заеду за тобой примерно в двенадцать. Ты пока подумай, где мы могли бы посидеть на бульваре Вентура. Черт возьми, я даже не отказался бы попробовать суши.

Анна рассмеялась, и ему понравился ее смех.

– Нет, я имела в виду ко мне. Поедим и поговорим. Нам никто не помешает. А я что-нибудь приготовлю, правда не слишком замысловатое.

– Мм…

– Поглядим, что из этого выйдет.

– Уверена?

– Конечно.

Босх кивнул:

– Хорошо. Выезжаю.

Когда в понедельник утром он приехал на работу, Дэвид Чу уже сидел за столом. Увидев напарника, Чу повернулся в кресле и, словно защищаясь, вскинул руки.

– Гарри, все, что могу тебе сказать: это не я!

Босх поставил портфель и оглядел стол – нет ли сообщений или докладов. Ничего не оказалось.