Майкл Коннелли - Последний срок

«Триады собирают дань с местных китайцев»

Босх открыл статью. Она начиналась ярким рассказом о старой китаянке, которая владела аптекой в китайском квартале и ежемесячно платила за защиту боссу триады. Это продолжалось более тридцати лет. Далее автор переходила к описанию культурных традиций проживающих в городе мелких китайских предпринимателей, сохранивших вековую, уходящую корнями в жизнь китайского общества в Гонконге привычку платить криминальным синдикатам за защиту. Статью оживлял сюжет о недавнем на то время убийстве китайского землевладельца, по слухам, убитого по заказу триады.

Дойдя до девятого абзаца, Босх похолодел.

«Триады до сих пор существуют и процветают в нашем городе, – заявил детектив Дэвид Чу из отдела борьбы с азиатскими преступными группировками полицейского управления Лос-Анджелеса. – Они угнетают людей, как угнетали три столетия в Гонконге».

Гарри долго смотрел на экран. Чу перешел в отдел нераскрытых преступлений и стал его напарником больше двух лет назад. А до этого служил в отделе борьбы с азиатскими преступными группировками, где пересеклись их дорожки с Эмили Гомез-Гонзмарт, и, похоже, они до сих пор поддерживают отношения.

Босх погасил экран монитора и повернулся на сиденье. Напарник так и не появился. Гарри подкатился с креслом к его месту и включил оставленный ноутбук. Экран засветился, и он кликнул на иконке электронной почты. Оглянулся, желая убедиться, что Чу не вошел в отдел, открыл «новое сообщение» и, напечатав в адресе «Гони-Гони», стал ждать.

Ничего не произошло. Он стер «Гони-Гони» и напечатал «Эмили». Система автоматического распознавания прежних контактов восстановила электронный адрес: emilygg@latimes.com.

Гарри пришел в ярость. Он снова обвел глазами отдел и, открыв список входящих писем, стал искать сообщения от Гони-Гони. Писем оказалось несколько. Босх прочитал их по очереди – все были безобидными. Чу пользовался электронной почтой только для того, чтобы назначать встречи в редакционном кафе напротив. Ничто не позволяло установить, какие у него отношения с журналисткой.

Босх выключил ноутбук и закрыл крышку. Он достаточно увидел и узнал. Подкатившись в кресле к своему столу, стал думать, как поступить. Расследование подверглось риску из-за его напарника. Последствия этого могут сказаться даже в суде, если Маккуиллен когда-нибудь попадет на скамью подсудимых. Защитник, зная о неблаговидном поступке Чу, подорвет доверие к нему и ко всем действиям детективов.

И это только часть урона. Нечего говорить о том, что Чу безвозвратно испортил их партнерские отношения. Босх не сомневался, что им пришел конец.

– Гарри, готов на дело?

Босх обернулся. Чу входил в их закуток.

– Да, – ответил он. – Готов.

Гараж таксомоторной компании во многом напоминал отделение полиции. Он служил центром, где заправляли и ремонтировали машины и откуда их рассылали по всей территории, на которую распространялась лицензия. И разумеется, здесь же по автомобилям рассаживали тех, кто управлял ими. Такси были постоянно в работе, если только поломка не заставляла их сойти с линии. Таков был ритм здешней жизни: машины въезжали и выезжали, водители появлялись и исчезали, приходили и уходили механики. Одни диспетчеры сменяли других.

Босх и Чу час просидели на Говер-стрит, наблюдая за фасадом таксомоторной компании «Черное и белое», пока не появился человек, который, как они решили, и есть Маккуиллен. Остановив машину у кромки тротуара, он вошел в открытые ворота гаража. Мужчина оказался не таким, каким представлял его Босх. Он рисовал себе того Маккуиллена, которого помнил двадцать пять лет назад. Того, чья фотография разлетелась по всем средствам массовой информации и кого специальная комиссия сделала козлом отпущения в деле борьбы с удушающим захватом. Двадцативосьмилетнего жеребца с коротко остриженной головой и бицепсами, перед которыми, казалось, не устоит человеческий череп, не говоря о какой-то сонной артерии.

У того, кто зашел в гараж таксомоторной компании «Черное и белое», бедра были шире плеч, растрепанные волосы забраны в неухоженный седой хвост, и шагал он с видом человека, явно не желавшего идти туда, куда он идет.

– Он, – проговорил Босх. – Думаю, он.

Это были его первые слова за двадцать минут. С Чу ему больше не хотелось разговаривать.

– Уверен? – спросил напарник.

Гарри взглянул на сделанную Чу распечатку фотографии с водительских прав Маккуиллена. Несмотря на ее трехгодичную давность, Босх полагал, что не ошибся.