Либба Брэй - Пророки

– Чем могу помочь? – спросила Эви.

Женщина посмотрела на нее с вежливой официальной улыбкой.

– Я ищу доктора Уильяма Фицджеральда.

– Боюсь, что сейчас он ведет лекцию.

– Понятно. – Женщина кивнула и быстро обдумала что-то. – Могу я оставить ему свою визитку?

– Конечно!

Женщина достала из своей изящной сумочки простую кремовую визитную карточку. Эви провела пальцем по тисненой надписи. Мисс Маргарет Уолкер, внизу адрес где-то в центре города.

– Вы работаете на мистера Фицджеральда? – спросила загадочная женщина. Она как-то странно произнесла слово «работаете», Эви сразу стало не по себе.

– Я – его племянница, Эви О’Нил.

– Племянница, – задумчиво произнесла мисс Уолкер. – Разве это не удивительно?

Эви не знала, как ей быть со странной гостьей. Мало кто мог заставить ее чувствовать себя такой растерянной.

– А вы работаете с моим дядей, мисс Уолкер?

Уголки рта женщины слегка дернулись, но она сдержала улыбку и придала лицу суровое выражение.

– Нет. – Она принялась с царственной грацией спускаться по ступеням, но вдруг обернулась. – Мисс О’Нил, прошу прощения, а сколько вам лет?

– Мне семнадцать.

– Семнадцать… – Женщина призадумалась. – Хорошего вам дня, мисс О’Нил.

Перевернув визитку, Эви, к своему удивлению, обнаружила, что гостья оставила на ней лаконичную записку. Почерк у нее был такой же собранный и аккуратный, как и она сама.

«Оно возвращается».

Что возвращается? Кем была эта загадочная Маргарет Уолкер? Что у нее общего с дядей Уиллом?

Вернувшись в библиотеку, Эви встретила там Уилла.

– Ой, ты уже закончил. А тебя искала какая-то загадочная женщина. Она оставила тебе визитку.

Уилл уставился на имя, обозначенное на визитке. Затем перевернул карточку и прочел надпись с другой стороны.

– Кто это, дядя?

– Она мне совершенно не знакома, – коротко ответил он и выбросил визитку в мусорку.

Эви снился сон.

Она сидела на качелях, на заднем дворе их дома в Огайо, а Джеймс ее раскачивал. Ей ужасно хотелось оглянуться, увидеть, что он стоит сзади, и предупредить его обо всем, но он раскачивал ее все сильнее и сильнее, и ей ничего не оставалось, как только крепче держаться. На четвертом толчке ее подбросило так высоко, что подвеска-талисман слетела с шеи. Эви изо всех сил потянулась вперед, потеряла равновесие и упала в зыбкую бесконечность.

Подвеску подхватил ворон, опередив ее на мгновение, и улетел в хмурое, серое небо, клубившееся над бескрайним пшеничным полем. В облаках сверкнула молния и с треском ударила в поле. Посевы загорелись. Эви выставила вперед руку, чтобы отгородиться от нестерпимого жара.

Когда она убрала руку и огляделась, то поняла, что стоит посреди пустынной Таймс-сквер. Под огромным рекламным щитом «Марлоу Индастриз» сидел в инвалидном кресле знакомый безногий ветеран. Он загремел чашкой с подаянием.

– Время пришло! – сказал он.

Мимо на коньках проехала женщина из воспоминаний Уилла. Она смеялась.

– Ты как всегда, Уильям.

Услышав мужской смех, Эви оглянулась и увидела молодого Уилла, такого, каким он был на семейных фотографиях. Но когда она пригляделась, это оказался Джеймс. Он стоял на опушке леса, окутанной туманом. Джеймс был бледен, очень бледен. Под его безжизненными глазами залегали черные тени. Он поманил Эви за собой, и та последовала за ним по лесной тропинке к военному лагерю. Рядом с окопом играл граммофон, по кругу воспроизводя одну и ту же мелодию.

– Спрячь свои беды в старый мешок и улыбнись, улыбнись, улыбнись…

Перед окопом было сложено укрепление из мешков с песком, на километры протянулась витая колючая проволока. Туман цеплялся за все тяжелыми рваными клочьями.

– Не позволяй радости и счастью иссякать, улыбнись, парень, в этом все дело…

Над деревьями вдалеке показалась гигантская зазубренная крыша, будто в тумане скрывался замок злой волшебницы. Куда делся Джеймс?

– Зачем печалиться? В этом нет никакой нужды…

Там и тут стояли молодые солдаты, они болтали, ели прямо из консервных банок, отпивали из фляжек. Когда Эви моргнула, парни на мгновение превратились в призрачные скелеты. Завопив, Эви закрыла глаза руками, а когда убрала их, на своих местах как ни в чем не бывало стояли живые люди. Один из парней улыбнулся ей и сделал вид, что чокается с ней своей фляжкой. Но тут из его рта медленно выполз жук-могильщик.

– Так что спрячь свои беды в старый мешок и улыбнись, улыбнись, улыбнись…