Нора Робертс - Триумф смерти

Ева смотрела прямо на «глазок» в двери.

– Сообщение следующее: если никого нет дома, я сейчас пойду к своей машине и запрошу ордер на обыск дома. Это займет не более десяти минут.

Она отошла в сторону и подождала минуты две, после чего дверь открылась и на пороге появился Дэвид Анжелини.

– Лейтенант?

– Мистер Анжелини, мне нужно задать вам несколько вопросов. Выбирайте: здесь или в Центральном участке?

– Входите. – Он отступил назад. – Я только прошлой ночью прилетел в Нью-Йорк. И еще не совсем пришел в себя.

Дэвид провел ее в гостиную, выдержанную в темных тонах, и вежливо предложил кофе, от которого она столь же вежливо отказалась. На нем были узкие слаксы (такие она видела на улицах Рима) и кремовая шелковая рубашка с широкими рукавами, на ногах – туфли из мягчайшей кожи в тон рубашке.

Но глаза его беспокойно бегали по сторонам, и, усевшись в кресло, он стал нервно барабанить пальцами по подлокотнику.

– У вас появилась новая информация по делу матери?

– Думаю, вы прекрасно понимаете, почему я здесь.

Он судорожно облизнул пересохшие губы, и Ева поняла, почему из него получился такой плохой игрок.

– Простите?

Она поставила на столик диктофон.

– Дэвид Анжелини, позвольте ознакомить вас с вашими правами. Вы не обязаны делать заявление. Если вы его сделаете, оно будет зафиксировано и может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право воспользоваться услугами адвоката.

Ева продолжала перечислять его права, но он перебил ее:

– В чем вы меня обвиняете?

– Обвинение против вас еще не выдвинуто. Вы желаете вызвать адвоката?

Он нервно вздохнул.

– Пока что нет. Я полагаю, вы сообщите мне, что именно вы хотите выяснить?

– Безусловно. Мистер Анжелини, где вы находились между одиннадцатью и двенадцатью часами вечера тридцать первого мая?

– Я уже сказал, что только что вернулся в город. И из аэропорта приехал сюда.

– Вы приехали сюда прямо из аэропорта?

– Да. У меня была назначена одна встреча, но я ее… отменил. – Он расстегнул ворот рубашки, словно ему было трудно дышать. – Перенес на другое время.

– В котором часу вы прибыли в аэропорт?

– Самолет приземлился где-то около половины одиннадцатого.

– И вы приехали сюда?

– Я же уже сказал!

– Да, сказали. – Ева посмотрела на него пристально. – И солгали. Но вы плохо умеете лгать. Взгляд вас выдает.

Дэвид встал. Лоб его покрылся потом, голос звенел от злобы и страха.

– Пожалуй, я все-таки предпочту воспользоваться услугами адвоката, лейтенант. И свяжусь с вашим начальством. Полицейские часто позволяют себе угрожать ни в чем не повинным людям в их собственном доме?

– Как придется, – пробормотала она. – К сожалению, не могу сказать, что вы ни в чем не повинны. Можете вызвать своего адвоката. Мы отправляемся в Центральный участок.

Но он не бросился вызывать адвоката.

– Я не совершил ничего противозаконного!

– Начнем с того, что вы солгали офицеру полиции. Вызывайте адвоката.

– Подождите! – Дэвид принялся взволнованно расхаживать по комнате. – В этом пока нет необходимости.

– Вы вольны в своем выборе. Хотите изменить показания?

– Видите ли, это очень тонкое дело, лейтенант…

– Странно. Я всегда считала, что убийство – дело грубое.

Он продолжал метаться из угла в угол.

– Вы должны понять, что дела нашей фирмы сейчас не в лучшем состоянии. И ненужное паблисити может только навредить. Через неделю, максимум через две, все будет улажено.

– Вы что, предлагаете мне ждать, пока вы решите свои финансовые вопросы?

– Я готов предложить компенсацию за ваше время и ваши старания.

– Неужели? – изумилась Ева. – И какого рода компенсацию вы предлагаете, мистер Анжелини?

– Могу предложить десять тысяч. – Он выдавил из себя некое подобие улыбки. – Даже вдвое больше, если вы просто забудете об этом.

Ева повернулась к диктофону.

– Прошу обратить внимание на то, что Дэвид Анжелини предложил взятку ведущему расследование офицеру, лейтенанту Еве Даллас, которая от взятки отказалась.

– Сука! – сказал он тихо.

– Вы напрасно отказались от адвоката, Анжелини: едва ли он одобрил бы ваши действия. Что вы делали вчера у здания «Канала 75»?

– Я не говорил, что был там.

– И напрасно. Есть видеозапись, сделанная камерой наружного наблюдения.

Ева достала из сумки фотографию и бросила ее на стол.

– У ворот? – Он рухнул в кресло. – Мне и в голову не пришло… Я был в панике.