Эндрю Каплан - Homeland. Игра Саула

– Так они снова вместе?

– Вроде бы да. Я ведь, честно говоря, даже не знаю, насколько серьезные у них в семье проблемы. Может статься, она и не возвращалась к родным в Индию. Саул же – он такой: как закрутит интригу, так никто потом всей правды и не узнает.

– Не может в игры не играть.

– Как и все мы, господин президент. Итак, мы закончили, Уоррен? Допроса не будет? Слушание в Сенате не состоится? Об этой встрече, о нашем разговоре никто не узнает?

– Даю слово, Билл, господин президент. Вот только в одном вы ошиблись.

– В чем же?

– Я не ради политических баллов работал, не ради славы затевал процесс. Ну, может, совсем чуть-чуть… На переизбрание не пойду, собираюсь на покой. Дело в том, что у меня рак простаты, и я прошу сохранить это в тайне, как я сохраню в тайне все, что сегодня здесь узнал о Сауле, мисс Мэтисон и «Железном громе». Опухоль растет, дала метастазы. Я бы при всем желании не смог участвовать в досрочных выборах. Оставшееся время хотелось бы посвятить себе, родным и близким.

– Искренне соболезную, Уоррен. А кто следующий кандидат на пост председателя комитета? Эндрю Локхарт?

– Возможно. Если он займет мое место, поблажек не ждите. У Энди Локхарта пунктик насчет ЦРУ. Как по мне, он метит в директора, господин президент. Но я вам об этом не говорил.

– Сделаем вид, что поверили… Черт возьми, который час?

– Почти три утра, господин президент. Мы здесь торчим уже четвертый час.

– Господи, на восемь назначена пресс-конференция по вопросам экономики. У меня мешки на мешках под глазами будут! Мы закончили?

– Закончили, господин президент. Сенатор, вы дали слово, что ни одна душа не узнает об этой встрече. Значит, этой встречи и не было?

– Встречи? Какой встречи, о чем вы?

29 июля 2009 года

Вице-президент Билл Уолден направлялся в официальную резиденцию на территории Военно-морской обсерватории США. Он устало потер глаза – встреча затянулась дольше, чем он рассчитывал.

Хорошо, что сенатор Уоррен Перселл отказался проводить следствие. Никто в специальном комитете Сената теперь не узнает о Сауле, Кэрри Мэтисон и операции «Железный гром». Единственный еще не спрятанный в воду конец – это удар с воздуха по медресе и сфабрикованные фотографии, которые Уолден предъявил Перселлу и президенту.

Откуда ему было знать, что зданием, по которому выпускают ракету – предположительно мечеть, полная джихадистов – окажется медресе, где в тот момент занимались дети?! Уолден грешным делом подумал свалить всю вину на Кэрри, пускай она не выбирала конкретную цель, а лишь верно указала на город. Однако потом передумал: в конце концов Кэрри – звезда легенды, которую Уолден скормил сенатору и президенту, лишь бы соскочить с крючка. Саула тоже козлом отпущения не сделаешь – он нужен в Лэнгли.

Так думал Билл Уолден, в то время как его таун-кар ехал по пустой и темной в столь ранний час Коннектикут-авеню.

Оставались еще оператор беспилотника лейтенант Крис Чендлер и техник ЦРУ Джейк Азарян, подменивший снимки уничтоженного объекта в Акре снимками из провинции Гильменд, что в Афганистане.

Первым делом после атаки на медресе Уолден вызвал лейтенантика с военно-воздушной базы Чич в Неваде к себе в кабинет, в Пентагон, где и поставил вопрос ребром: либо увольнение с позором и возможный срок в тюрьме, либо повышение до капитана и перевод – вместе с семьей – в Вашингтон.

– Произошла ошибка, – сказал тогда лейтенанту Чендлеру Уолден, – за которую может ответить целая нация – и вы в первую очередь. Однако мы можем смириться с мыслью, что на войне без сопутствующего ущерба никак, и нести службу дальше, защищать родину.

Чендлер поспешил заверить Уолдена, что он до самой смерти никому – даже супруге – не скажет об инциденте в Акре. Тогда Уолден произнес:

– Поздравляю, капитан, уверен, вам и вашей семье в Вашингтоне понравится. Ах да, если мы с вами вдруг еще раз пересечемся в коридорах Пентагона или еще где, то вы меня не знаете. Этой беседы никогда не было.

Что до Азаряна – он был агент ЦРУ до мозга костей и сам прекрасно понимал: болтать не стоит. Оригинальные фотографии и видеозапись с камер «Хищника» были уничтожены и заменены поддельными. Их-то Уолден и предъявил президенту с сенатором. Правды никто не узнает.

После Дюпон-сёркл таун-кар свернул на Массачусетс-авеню, проехал по Эмбасси-роу, направляясь к обсерватории, на которую открывался чудесный вид из окна резиденции Уолдена. Впрочем, из окна своего дома вице-президент Билл Уолден мечтал видеть не ее, а розовый сад Белого дома. Если экономика в ближайшее время не стабилизируется – и даже если президент пойдет на переизбрание – остается неплохой шанс, что партия отчаянно примется искать новую кандидатуру. Тут-то и выйдет на сцену старина Билл Уолден. Уж больно много кто в партии задолжал ему услугу.