Рекс Стаут - Праздничный пикник (сборник)

– Разумеется, смерть Бертрама стала для вас потрясением.

– Да. А сказал бы я «нет», вы решили бы, что это я убил его, да? – хохотнул Эрроу. – Если вы действительно честно ведете дело, если не пытаетесь свалить все на меня, то вот что я вам скажу, мистер. Мы с Бертом горбатились бок о бок пять лет, и порой нам приходилось совсем несладко. Голодать мы не голодали, но пару раз дело едва не доходило до этого. Никто нам не помогал. Когда мы нашли жилу в Блэк-Элбоу, потребовалось разом провернуть много важных дел, чтобы застолбить за собой участок. В одиночку ни я, ни он с этим не справились бы. Вот тогда мы и пошли к адвокату заключить договор, чтобы никакие чужаки не влезли в наше дело и не испортили все, если с одним из нас что-то случится. Так уж сложилось, что нам нравилось работать на пару, несмотря на стычки, происходившие время от времени. Вот почему я приехал с Бертом в Нью-Йорк, когда он меня об этом попросил. Лично мне в Нью-Йорке ничего и не нужно. Все наши дела мы могли уладить в Блэк-Элбоу или в Монреале. И уж конечно, я приехал сюда не для того, чтобы убить его.

Вульф не отрывал от Эрроу взгляда.

– То есть Бертрам Файф приехал в Нью-Йорк не по делам бизнеса?

– Нет, сэр. По личному делу, как он сказал. Когда мы прибыли сюда, он связался с сестрой и братьями. И вот тогда я стал догадываться, что ему не дает покоя какое-то событие из прошлого. Несколько раз Берт ездил в Маунт-Киско и брал меня с собой. Мы объехали городок на «кадиллаке», посетили дом, где он родился, и обошли его весь – там сейчас живет семья итальянцев. Еще мы ели мороженое в аптеке-закусочной Таттла, пытались найти хозяйку пансиона, где когда-то снимал комнату Берт, но оказалось, что она давно переехала. Буквально на прошлой неделе он узнал, что сейчас она живет в Покипси, и мы отправились туда.

Эта тирада заняла довольно много времени, потому что речь Эрроу оставалась такой же тягучей и неторопливой. В подобной манере говорить было свое преимущество: ему не приходилось останавливаться посреди фразы, чтобы перевести дыхание.

– Что-то я болтаю без умолку, – спохватился канадец. – Но это из-за того, что речь о Берте. Пять лет я только с ним и говорил, а вот теперь, должно быть, мне хочется поговорить о нем. – Он склонил голову в задумчивости, а потом продолжил: – Я бы не хотел, чтобы мне шили преступление, но и никого другого не хочу оговаривать. И все-таки мои слова о том, что Берту не давало покоя прошлое, слишком уж расплывчаты. Он рассказал мне об этом кое-что, когда мы сидели с ним под скалой там, в Канаде. Берт упомянул, что если нам улыбнется удача, то он хотел бы вернуться домой и завершить одно дело. Вам известно о том, как умер его отец? Берта даже подозревали в убийстве, и был суд.

Вульф подтвердил, что ему это известно.

– Ну вот, об этом он мне и рассказал тогда. Признался, что не потребовал причитающуюся ему долю наследства, потому как не хотел иметь отношения к дрязгам, от которых сбежал. И если бы вы знали Берта, вас такой его поступок не удивил бы. Он сказал, что обманывал себя, думая, будто все позади и забыто, но теперь, когда впереди забрезжила крупная удача, ему хотелось бы вернуться и осмотреться. Так он и сделал. Если у него и были какие-то подозрения, со мной он ими не делился, но кое-что я подметил сам. Он всегда пристально наблюдал за выражением лиц родственников, когда делился с ними планами. Например, когда Берт известил их о намерении запросить копии свидетельских показаний с того суда, им это явно не понравилось. Как и новость о том, что Берт встречался с бывшей хозяйкой пансиона. Мне казалось, он нарочно их подначивает.

Его глаза сузились, и к вискам побежали морщинки.

– Но только не подумайте, будто я пытаюсь кого-то подставить. Док говорит, что Берт умер от пневмонии, а он вроде бы врач толковый. Просто я хотел, чтобы всем было понятно, зачем Берт приехал к Нью-Йорк. Еще вопросы будут?

Вульф качнул головой:

– Сейчас нет. Может быть, позднее. Как вы помните, я предлагал вам обмен информацией. Вы хотите что-нибудь узнать?

– Вот это я понимаю – вежливость. – Слова Эрроу прозвучали искренне. – Да нет, пожалуй, ничего. – Он поднялся с кресла и замер на секунду. – Хотя… Вы говорили, что не обнаружили никаких доказательств… что там было за выражение?

– Позволяющих инкриминировать вам убийство.

– Вот-вот. Тогда почему вы не снимаетесь с места? Мы с Бертом всегда так делали, когда понимали, что участок пустой, – снимались с места.