Рекс Стаут - Второе признание (сборник)

После ее ухода я тут же высказал Вульфу все, что о нем думаю.

– Счастье само идет к вам в руки, – с жаром восклицал я. – Может, она и не «Мисс Америка» сорок девятого года, но далеко не уродина, к тому же богатая наследница и без ума от вас. Забросите работу, начнете жить в свое удовольствие. А вечерами будете втюхивать ей, как хорошо вы ее понимаете, ведь ей, судя по всему, ничего другого и не надо. Наконец-то и вы попались на крючок. Самое время. – Я протянул ему руку. – Сердечно поздравляю!

– Заткнись! – Он посмотрел на часы.

– Еще минутку. Правильно вы ей наплели, что ждете посетителя. Самая подходящая тактика: распалите ее своей недоступностью…

– Ступай в постель. Я действительно жду посетителя.

Я пристально посмотрел на него:

– Снова женщину?

– На этот раз мужчину. Я сам ему открою. Убери со стола этот хлам и отправляйся спать. Сейчас же.

Подобное случалось не чаще двух раз за пять лет. Бывало, меня выставляли из комнаты, зачастую приказывали положить трубку, если я слушал по параллельному аппарату (когда речь шла о высоких материях, недоступных моему пониманию), но практически никогда не отсылали наверх, чтобы я даже одним глазком не мог взглянуть на посетителя.

– Мистер Джонс? – полюбопытствовал я.

– Сейчас же убери этот хлам!

Я сложил бумаги, разбросанные по его столу, и снова затолкал их в свой ящик, а потом заметил:

– Мне это не по душе, вы же знаете. Одна из моих обязанностей – защищать вашу жизнь. – Я подошел к сейфу. – Что, если, спустившись утром в кабинет, я найду вас бездыханным?

– Однажды так и случится. Но не теперь. Не запирай сейф.

– Здесь пятьдесят тысяч!

– Знаю. Не запирай.

– Ладно, как хотите. Пистолеты лежат во втором ящике моего стола, только они не заряжены.

Я пожелал ему спокойной ночи и вышел.

Утром трех десятых от пятидесяти тысяч как не бывало. Пятнадцать тысяч долларов! Я поклялся себе, что, прежде чем настанет мой смертный час, непременно взгляну на мистера Джонса хотя бы издали. Нельзя упустить возможность взглянуть на типа, который требует за сдельную работу такие деньжищи, да еще и вперед.

Я проснулся в семь утра, проспав всего пять часов. Брать пример с Гвен и подслушивать у дверей я не стал, но и мирно посапывать в кроватке, пока Вульф в своем кабинете встречался с таинственной личностью, на которую мне запретили даже смотреть, тоже не собирался. Не раздеваясь, я взял пистолет, лежавший на столе, прошел по коридору и уселся на верхней ступеньке лестницы. Отсюда, с высоты двух пролетов, я слышал, как этот тип пришел, в прихожей раздались два голоса (один принадлежал Вульфу, другой его гостю), дверь кабинета захлопнулась, а затем в течение почти трех часов я с трудом улавливал лишь слабое бормотание, доносившееся снизу. Последний час мне приходилось предпринимать неимоверные усилия, чтобы не заснуть. Наконец дверь кабинета открылась и голоса стали громче, через полминуты посетитель удалился, и я услышал, как заработал лифт. Я тут же ретировался в свою комнату. Опустив голову на подушку, устроился поудобнее и тут же уснул.

По утрам я, как правило, появляюсь в кабинете не сразу – сначала мне надо полчасика посидеть в кухне с Фрицем, позавтракать, изучить утреннюю газету. Но в ту пятницу я первым делом заглянул в кабинет и отпер сейф. Вульф не тот человек, чтобы запросто расстаться с пятнадцатью тысячами, не имея ясного представления о том, для чего он это делает, поэтому мне показалось вполне вероятным, что ему в любой момент может понадобиться моя помощь. Когда пробило восемь и Фриц, относивший в комнату Вульфа поднос с завтраком, снова спустился вниз, я был уверен, что сейчас меня позовут на второй этаж. Ничего подобного. По словам Фрица, мое имя даже не упоминалось. В обычный час, без трех минут девять, уже сидя за своим столом в кабинете, я услыхал звук поднимающегося лифта. Судя по всему, Вульф снова вернулся к священному распорядку, согласно которому время с девяти до одиннадцати он проводил в оранжерее. Теперь, когда помощь со стороны уже не требовалась, они с Теодором управлялись там вдвоем.

Признаки жизни он подал только один раз. В девять с небольшим затренькал внутренний телефон. Звонил Вульф: он хотел знать, не пришел ли кто из ребят. Я ответил, что еще нет, и тогда он сказал, что, если придут, я должен отослать их восвояси. Я спросил: и Фреда тоже? Он ответил: да, это касается всех, без исключения. Я поинтересовался, будут ли для них новые указания; он сказал: нет, просто вели, чтобы уходили.