Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и дело о папирусе (сборник)

– Джентльмены, нам надо в номер двести один. Пойдем пешком, дадим нашей очаровательной клиентке время освоиться.

– Клиентке? – с озадаченным выражением лица повернулся ко мне Хардкасл.

– Потом, инспектор, все подробности и объяснения потом, – резко оборвал его Холмс.

Мне осталось только сочувственно посмотреть на Хардкасла и пожать плечами.

Несколько минут спустя мы стояли в ярко освещенном коридоре гостиницы у дверей номера 201.

– Вряд ли вам потребуется оружие, Уотсон, – прошептал мне Холмс, – однако советую все же держать револьвер наготове. Его вид произведет должное впечатление на наших друзей. То же самое касается и вас, Хардкасл. Приготовьте наручники. Они-то как раз непременно понадобятся. Ну как, джентльмены, готовы?

Мы с решительным видом кивнули, и Шерлок Холмс распахнул дверь номера.

Там нас ждала удивительная картина. Посередине комнаты стояли, крепко обнявшись, два человека, мужчина и женщина. Женщиной была Катриона Эндрюс. Мужчина, высокий, сухощавый и седовласый, выглядел явно старше.

Когда мы ворвались в номер, они отпрянули друг от друга и в сильнейшем изумлении воззрились на нас. Поняв, что ее разоблачили, мисс Эндрюс поднесла руку ко рту, будто бы желая сдержать рвущийся наружу крик ужаса.

Холмс сделал шаг вперед и поклонился:

– Добрый вечер. Право, как трогательно. Встреча дочери и отца после долгой разлуки. Инспектор Хардкасл, позвольте вам представить присутствующую здесь счастливую пару. Это мисс Катриона Эндрюс, а это ее отец, сэр Алистер, которого все считают пропавшим.

– Ах ты дьявол! – вскричала девушка.

За какой-то миг она совершеннейшим образом переменилась. Быстро стряхнув с себя испуг и потрясение, Катриона шагнула нам навстречу, преисполненная ненависти к моему другу. Ее лицо исказилось от бешенства, превратившись в безобразную маску. Издав дикий вопль, она набросилась на Холмса, выставив вперед руки со скрюченными, будто когти, пальцами. Прежде чем мой друг успел отпрянуть, она с криком кинулась на него, целя ногтями в лицо. Холмс, не ожидавший столь яростного нападения, повалился на пол. Он явно не знал, как действовать в подобном положении.

Я бросился спасать друга, и, не без помощи сэра Алистера, мне удалось оторвать девушку от Холмса. Гнев придал мисс Эндрюс невероятную силу, поэтому, прежде чем отпустить ее, мы вынуждены были достаточно долго держать вырывавшуюся девушку. Сперва она отчаянно сопротивлялась и несколько раз даже чуть было не вырвалась, но отец, не переставая, просил ее уняться. Он говорил с ней твердым голосом, но при этом тон был успокаивающим, и наконец она, поняв, что сопротивляться бесполезно, постепенно сумела взять себя в руки. Она будто вся обмякла, и гнев уступил место слезам. Рыдая, она упала в объятия отца.

Неожиданное нападение сильно потрясло Холмса. Он неуклюже достал из кармана платок и оттер лоб. На некий краткий миг я увидел его растерянным, оказавшимся в ситуации, которой он не ожидал и к которой был не готов. Теперь он, тяжело дыша, со странным выражением лица смотрел на плачущую девушку. Глаза моего друга тревожно поблескивали.

– С вами все в порядке, мистер Холмс? – озабоченно спросил Хардкасл, положив руку ему на плечо.

Мой друг с суровым видом кивнул. Он был смертельно бледен, и потому царапины, оставленные на его шее девушкой и уже начавшие наливаться кровью, выглядели особенно заметно.

– Советую вам доставить эту парочку в Скотленд-Ярд, – сказал он Хардкаслу. Поначалу голос Холмса дрожал, но потом зазвучал более уверенно. – После этого приглашаю вас к себе на Бейкер-стрит. Я вам поведаю за бокалом бренди о том, какое отношение эти люди имеют к ограблению музея и убийству сэра Джорджа Фавершема.

– Боюсь, Уотсон, я никогда не научусь понимать женщин. Их поступки абсолютно нелогичны, а поведение диктуется чувствами, а не разумом. Возьмем, к примеру, мисс Эндрюс. Они с отцом планируют гнусное, жестокое, тщательно продуманное преступление. И вот их разоблачили. И как она поступает? Ее охватывает безудержная ярость, она нападает на меня, словно дикая кошка, а в завершение устраивает истерику и ударяется в слезы. Стоит ли удивляться, что я предпочитаю иметь противниками расчетливых, хладнокровных преступников типа профессора Мориарти. По крайней мере, за их действиями можно увидеть работу ума. В случае с женщинами единственное, что можно предсказать, так это непредсказуемость их поступков. – Обрушиваясь в своей речи на весь женский пол и мисс Катриону Эндрюс в частности, Шерлок Холмс взволнованно ходил по комнате.