Дэвид Маркум - Записки Шерлока Холмса (сборник)

– Как я и думал, – кивнул Холмс и жестом велел увести ее.

Хопкинс начал раздавать приказы своим людям, чтобы убедиться, что все бутылки пересчитают и занесут в протокол, но через мгновение Холмс его перебил:

– Дорогой мой Хопкинс, мне тут пришло в голову, что мы с Уотсоном должны сопровождать Марго в участок. Ее ведь там обыщут?

– Думаю, да, – ответил Хопкинс. – Для таких случаев у меня есть женщина-офицер.

Холмс улыбнулся каким-то своим мыслям, чуть помедлил, а потом объявил:

– Нам с Уотсоном непременно нужно присутствовать. А вы, Хопкинс, с вашими умениями и опытом и сами тут со всем разберетесь.

– Разумеется, мистер Холмс. Еще раз спасибо. Возможно, благодаря вашей помощи мы нанесли серьезный удар по французской контрабанде.

– Ну, может, и не серьезный удар, но вы как минимум пошатнули систему. Французский синдикат быстро организует новые каналы связи, но, без сомнения, определенные неудобства мы им причинили. Загляну к вам завтра, если у вас останутся какие-то вопросы. Доброй ночи, Хопкинс.

Выйдя наружу, мы прошли через несколько сообщающихся улиц, прежде чем выйти на открытое пространство. Свежий воздух принес облегчение, хотя я и отметил, что небо затянули облака, скрывая звезды. Похоже, погода портилась.

Наш экипаж ждал в условленном месте. Холмс распорядился отвезти нас в ближайший полицейский участок, куда доставили Марго.

– Разумеется, – объяснял мне по пути прославленный детектив, – все новые курьеры доставляли контрабандные товары вроде бренди, которые потом развозили покупателям по всему городу, по паре бутылок за раз. Если бы все шло по-прежнему, никто долго ничего не замечал бы. Планы французских контрабандистов с треском провалились только из-за того, что они наделили Марго некоторыми полномочиями. Она развалила курьерскую службу, которая являлась идеальным прикрытием. Кроме того, она не удержалась и начала преследовать семейство Джонсона – исключительно потому, что хотела позабавиться.

Мы прибыли в полицейский участок и расплатились с извозчиком. Он уехал, а мы прошли внутрь и с порога услышали женский визг, за которым последовали хриплые вопли Марго. Холмс улыбнулся:

– Боюсь, мы слегка опоздали, друг мой.

Мы прошли по коридору мимо пустого стола дежурного в самый дальний кабинет, где толпились констебли. В центре комнаты сидела женщина-офицер, приписанная к участку; ее утешали несколько офицеров. Судя по всему, дама находилась на грани истерики.

А в другом углу комнаты Марго пыталась вырваться из рук двух дюжих констеблей, удерживавших ее на стуле.

– Я надеялся, – начал Холмс, – что доберусь сюда вовремя, чтобы избежать этой сцены. Без сомнения, мне стоило сказать Хопкинсу раньше. Мои извинения, мадам, – обратился он к всхлипывающей женщине.

Та на минуту прекратила рыдать и взглянула на него, как на психа.

– Возможно, Уотсон, – обратился сыщик ко мне, – вы как доктор осмотрите Марго на предмет спрятанного оружия.

– Но, Холмс, лучше бы офицер… – начал было я, однако мой друг предостерегающе поднял руку.

Он подошел ко мне и прошептал кое-что на ухо, не сводя глаз с Марго. Я расслышал его слова, и голова моя автоматически резко повернулась в ее сторону.

– Холмс, – пробормотал я, – надо было всех предупредить. Ваше извращенное чувство юмора однажды доведет до беды. Пожалуй, вам стоит еще раз извиниться перед мэтрон [25].

Я пересек комнату, жестом велев констеблям увести Марго с глаз долой. Они не хотели подчиняться, потому мне пришлось тихо повторить им то, что сказал Холмс. По-видимому, откровение шокировало констеблей, затем они разозлились, а Марго снова заерзала, пытаясь высвободиться.

Через пару минут с досмотром было покончено. Я вернулся к Холмсу.

– Вы были правы, – сообщил я. – Марго – мужчина.

– Вот уж воистину «самая непривлекательная женщина», – хохотнул он.

На следующий день мы с Холмсом навестили Джонсона на новом месте работы и рассказали о событиях предшествующей ночи и о том, что Марго более не побеспокоит его семью. После тюремного заключения контрабандистку депортируют. Холмс уже отправил короткую анонимную телеграмму французским хозяевам Марго, которая гарантировала, что она – точнее, он – больше никогда не вернется в Англию.

Холмс решил раскрыть Джонсону правду о том, какого на самом деле пола Марго. Поразмыслив немного, Джонсон заявил, что вообще-то не удивлен. Холмс поведал, что «Марго» давно уже щеголяет в дамском платье, и во Франции это ни для кого не секрет. Однако, очевидно, никто из молодчиков, работавших в конторе миссис Трапп, об этом не знал. Позднее, когда мы с Холмсом нанесли визит миссис Трапп и ее дочери, мой друг предпочел не раскрывать тайну Марго, а передал лишь детали плана контрабандистов, которые были неизвестны владелице конторы.