Лорен Эстелман - Доктор Джекил и мистер Холмс

– Мне – виски с содовой, и моему другу – то же самое, – ответил Холмс. После того как напитки были поданы, он продолжил: – Что-то нынче вечером я не вижу здесь еще одного своего друга, хотя слыхал, будто он частенько захаживает в это заведение. Эдвард Хайд не появлялся здесь в последнее время?

Выражение полнейшего отвращения исказило грубые немецкие черты в гротескной карикатуре. Кельнер схватил со стойки не отличавшуюся особой чистотой тряпку и свирепыми движениями огромной ручищи принялся полировать изрядно побитую поверхность.

– Давненько я этого типа не видел, – прорычал он. – А если вы его друзья, то советую вам подкрепиться да убраться отсюда подобру-поздорову. В своей пивной скандалов я не потерплю.

Брови Холмса поднялись:

– Он скандалист?

– Видите это зеркало? – Штюрмер, если только так его звали на самом деле [4], ткнул большим пальцем за плечо. Там за стойкой висело треснувшее зеркало, на котором была наклеена надпись «В кредит не обслуживаем». – В последний раз, когда ваш приятель был здесь, вспыхнула ссора, и, прежде чем я успел вмешаться, какой-то парень запустил в Хайда полной кружкой пива, а тот пригнулся, и вот результат. Я вышвырнул всех бузотеров вон и сказал им, что если увижу кого-нибудь из них здесь еще раз, то сломаю свой кий о его башку.

– А что, первым начал Хайд?

– Ну, винить его в этом, пожалуй, все-таки нельзя. Какой-то налакавшийся французик-клерк косо на него взглянул и обозвал словом, которое я не стал бы повторять при своей матушке, которая живет в Гамбурге. Хайд огрызнулся в ответ – я не слышал, что он сказал, он вечно так тихонько рычит, – и после этого вся заваруха и началась. От этого парня одни неприятности, и я рад, что от него избавился.

Холмс поблагодарил немца и расплатился за выпивку. По его предложению мы взяли стаканы и переместились от стойки за стол в углу, который как раз освободили две пьяные уличные проститутки.

– Судя по услышанному, – изрек Холмс, когда мы уселись, – Хайду не стоит выставлять свою кандидатуру на выборах. Особой популярностью он похвастаться не может.

– Я сгораю от любопытства, – начал я опять. – Совсем недавно мы с вами видели одни и те же вещи в комнатах Хайда, и все же, признаюсь, я не смог определить даже малую часть из того, что вы о нем узнали.

Мой друг улыбнулся и глотнул виски.

– Еще бы, Уотсон. У вас множество талантов, но наблюдательность и склонность к дедукции в их число не входят. Тем не менее все ключи были там, если знать, что искать.

– Тогда, быть может, объясните, как вы догадались, что у Хайда нет иного дохода, кроме предоставляемого Джекилом, и что он не отличается бережливостью?

– Здесь гордиться нечем – этот факт лежал практически на поверхности, и особой дедукции здесь не требовалось. Вы ведь помните, что я нашел его приходно-расходную книгу?

– Вы даже присвистнули, изучая ее.

– У меня были все основания отреагировать подобным образом. Остаток у Хайда отнюдь не маленький, и записи показывают, что он беспорядочно вносил значительные суммы в графу «приход». Их величина и нерегулярность исключают версию, что это жалованье: оклад редко бывает таким высоким и выплачивается на регулярной основе. А из того, что хозяйка рассказала о его отлучках, навряд ли можно сделать вывод, что у этого человека есть какая-то прибыльная работа. То, что эти суммы были получены в результате вложений, также маловероятно, поскольку цифры круглые, без добавочных фунтов, шиллингов или пенсов. Скорее уж денежные подношения. Далее, поскольку все взносы были одинаковы, я сделал вывод, что это подношения от одного и того же человека. Хотя признаюсь, что мой выбор Джекила в качестве дарителя основан лишь на догадке, но при подобных обстоятельствах он представляется самой вероятной кандидатурой.

– А расточительность?

– Одежду Хайд предпочитает дорогую, что, соглашусь, навряд ли является признаком беспечных трат. Однако когда я покопался в его мусорной корзине и обнаружил, что этот тип выкинул две совершенно новые, хотя и запачканные шелковые сорочки, совершенно не позаботившись отнести их в прачечную, то склонился к мысли, что он порядочный мот.

– Да, это представляется довольно простым. А что насчет его предпочтений в женщинах и развлечениях, а также королевского образа жизни?

– Что касается женщин, то сорочки, которые Хайд выбросил, были перепачканы двумя разными оттенками помады – оба можно купить в любой из дешевых лавок для женщин возле порта. Я изучил множество различных типов косметики, используемой прекрасным полом, и даже забавляюсь идейкой написать однажды монографию на эту тему. Пристрастия Хайда в развлечениях я также отнес к низким после того, как нашел в корзине не менее девяти корешков билетов в один из наших сомнительных театров-варьете на Бакс-Роу. Человеку, возвращающемуся туда вновь и вновь, должно нравиться то, что он смотрит. Ну и об образе жизни: это очевидно из того, как небрежно относится Хайд к своему гардеробу, а также из того, что он постоянно снимает деньги со счета в банке, дабы удовлетворить свои потребности.