Кристофер Мур - Дом духов

В первый раз после ужина она рассмеялась.

Из-за герметично закупоренного окна утро казалось лишенным воздуха, безветренным. Волны жара катились по сетке улиц и зданий внизу. Окна были похожи на иллюминаторы самолета. В квартире Кико на пятнадцатом этаже высотного здания он чувствовал себя так, словно совершает последний спуск в тропическое утро Бангкока. Кальвино потихоньку выскользнул из кровати Кико, почистил зубы красной зубной щеткой и посмотрел в зеркало на мешки под глазами. В чужом зеркале лицо выглядело так, будто принадлежало другому человеку. На второй день после драки синяки начали приобретать противный зеленовато-желтый цвет. Он поднял брови и скорчил сам себе гримасу. Время тоже оказывало свое действие, оставляя следы, морщины и борозды – небольшие указатели на то, что дорога впереди никогда не будет такой же, как оставшаяся позади.

На кухне Винсент приготовил себе чашку кофе. Затем сел за стол и подумал о том, что привело его в квартиру Кико вчера ночью. Вид изрезанного тела Тик? Нет, это не так, подумал он. Неоконченное дело Бунмы и Вичая?

Он не говорил о них с Кико. Укол Пратта насчет того, что он был пьян и ему привиделось, будто он убил катои в «Американской Королеве»? Нет, его не в первый раз обвиняли в том, что он напился, и не в последний, подумал Кальвино. На улице, рядом с Кико, чувство глубокого, постоянного одиночества охватило его, испугало, нашептало ужасную тайну череды этих убийств: можно цепляться за край жизни в одиночку, но невозможно возродить ее одному. На одну ночь ему захотелось такого возрождения; и сейчас, сидя в одиночестве на кухне, Винсент почувствовал, как его охватило чувство вины. Он вернулся, чтобы спасти себя. А когда увидел себя в зеркало, то понял, что это не сработало. То, что от него осталось, спасти уже нельзя.

Кико бесшумно вошла за его спиной, нагнулась и поцеловала его в щеку.

– У тебя задумчивый вид, – сказала она, кладя руки на его плечи.

– Да, я размышлял. У меня назначена встреча с миссис Лин, гадалкой. Она живет на противоположном берегу реки. Я найму лодку у Восточного пирса. Астролог с Чао Прайя. По-видимому, она гадала Бену Хоудли по звездам. Только пропустила черную дыру.

– Черную дыру? – Кико обняла его руками за шею.

– Ту, которую оставила пуля тридцать восьмого калибра.

– Когда мы едем? – спросила она.

Она наблюдала за ним взглядом кошки. Налила себе кофе и села за стол. Винсент считал, что это неудачная идея. Еще один закон Кальвино гласил: когда кто-то убивает шлюху, чтобы запугать тебя, а ты не реагируешь на послание, второго послания не будет. Он открыл вчерашнюю газету

– Твой гороскоп говорит, что тебе следует оставаться дома. Слегка вытри пыль, немного почитай, составь букет из цветов. В таком роде. – Он сделал вид, что читает газету.

– То было вчера, – возразила Кико. – Сегодня мой гороскоп говорит: не дай обмануть себя частному детективу со взглядами сексиста. Постарайся немного исправить его. Помоги ему пойти на встречу.

– Вчерашний гороскоп мне нравится больше, – ответил он, складывая пополам газету.

Кико допила кофе, отнесла чашку в мойку, сполоснула ее и поставила в подвесной шкафчик.

– Разве тебе не надо в Клонг Той?

Она покачала головой, изящно вытерла руки полотенцем.

– Поехать с тобой на встречу с миссис Лин важнее.

Зазвонил телефон, и Кико сняла трубку на втором звонке. Улыбка исчезла с ее лица.

Звонил Пратт. Кальвино подмигнул ей.

– Ланч, конечно, почему бы и нет? – произнес он.

– Послушай, Вини. Я провел рутинную проверку Даенг, – сказал Пратт. Сыщик следил за Кико, она ходила по комнате и слушала. – Три года назад ее арестовали за контрабанду антиквариата.

– Бирманская кухня. Хорошая идея, – сказал Кальвино. Кико плыла по кухне в мыльном пузыре домашней гармонии, тихо напевая себе под нос.

– И мы установили личность Джона Доу. Его звали Джордж Синклер. Он приехал из Бирмы в ночь перед убийством.

– Понял. Спасибо.

– Если речь шла о ланче, то я – Джули Эндрюс [18]. – Кико налила себе большой стакан апельсинового сока, захлопнула дверцу холодильника и вернулась к столу.

– Планы изменились, – произнес Кальвино.

Его рука автоматически потянулась к рукоятке револьвера. Он быстро опустил ее, повернулся к ней и попытался улыбнуться. По ее лицу он видел, что улыбка не поможет.

– Прости, я не хотела заставить тебя подскочить.