Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)

– Нет.

– И не говорите. Вульф объяснит им, что, когда вы узнали о том, что Ибер был застрелен из револьвера тридцать восьмого калибра – теперь это наверняка уже сообщалось по радио и, разумеется, появится в вечерних выпусках газет, – то, естественно, обеспокоились и наняли Вульфа расследовать это дело. Он же настаивает на встрече со всем семейством. Знаю, у вас имеются возражения, но вам придется их проглотить. Если же вам непременно нужно высказаться, отделайтесь от Уимена и Норы и позвоните мне. Если от вас не будет звонка, ждем вас всех в шесть вечера.

– Я вам перезвоню.

– Договорились. Буду рад вас видеть. – Я повесил трубку и повернулся к Вульфу: – Вы слышали всё, кроме его «нет» и «да». Довольны?

– Нет, – буркнул он; по-моему, это у него уже просто-напросто превратилось в рефлекс.

Вульф, как вы знаете, терпеть не может, когда прерывают чью-то трапезу, реагируя на это почти так же болезненно, как если бы прервали его собственную. В этом доме заведено следующее правило: когда мы сидим за столом, на звонки отвечает Фриц из кухни (разумеется, в том случае, когда не происходит ничего из ряда вон выходящего); если же дело оказывается срочным, трубку беру я. Конечно, случись что-нибудь эдакое, Вульф тоже мог бы встать из-за стола. Но я, признаться, не припомню такого экстраординарного случая.

В тот день Фриц кормил нас блюдом, которое Вульф прозвал «ежиным омлетом» и которое на вкус куда приятнее, чем на слух. Зазвонил телефон. Я сказал Фрицу, чтобы он не беспокоился, и сам прошел в кабинет. Звонил Джарелл, у которого, как выяснилось, нашлись и другие аргументы, кроме «да» и «нет». Я позволил клиенту выпустить пар, но вскоре спохватился, что омлет либо остынет, либо высохнет, и твердо заявил, что, если он сегодня в шесть часов не соберет в кабинете Вульфа всех своих домашних, мы поступим так, как посчитаем нужным.

Вернувшись за стол, я обнаружил, что благодаря стараниям Вульфа и Орри омлет не успел ни высохнуть, ни остыть. Мне пришлось довольствоваться крохами.

Только мы принялись за авокадо, взбитое с сахаром, лимонным соком и ликером шартрез, как раздался звонок в дверь. Во время трапез дверь тоже открывает Фриц, но я подумал, что это мог примчаться Джарелл, чтобы продолжить начатый по телефону разговор, поэтому вышел из-за стола и отправился в холл взглянуть через одностороннюю стеклянную панель, кто пожаловал.

Вернувшись в столовую, я доложил Вульфу:

– Один из фигурантов уже здесь. Стенографистка Нора Кент.

Он проглотил авокадо.

– Что за ерунда. Ты ведь назначил им на шесть?

– Да, сэр. Но она могла прийти по собственной инициативе. – Снова раздался звонок. – И хочет войти. – Я ткнул большим пальцем в сторону Орри. – Арчи Гудвин может проводить ее в кабинет и закрыть дверь.

– К черту! – Бедняга Вульф, придется ему начать шевелить мозгами раньше, чем он того ожидал. – Ты – Арчи Гудвин, – бросил он Орри.

– Слушаюсь, сэр. Это понижение, но я приложу все усилия, чтобы снова выбиться в люди. Я ее знаю?

– Нет. Ты никогда не видел ее и не слышал о ней. – Снова раздался звонок. – Проведи даму в приемную, вернись и доешь ланч.

Орри вышел, прикрыв за собой дверь, но приемная находится напротив столовой. Нора же могла встревожиться, если бы, проходя мимо, услышала голос Алена Грина, так что свой рот я решил использовать исключительно для поглощения авокадо.

Орри вернулся на место и сказал:

– Вы не оговорили, чтобы я специально подчеркнул тот факт, что я – Арчи Гудвин. Она меня об этом не спросила, поэтому я никак ей не представился. Посетительница назвалась Норой Кент и пояснила, что пришла к мистеру Вульфу. Как долго мне быть Арчи Гудвином?

– Мистер Вульф никогда не говорит за столом о деле, и ты, Орри, это знаешь, – не выдержал я. – Тебе еще не сказали, но ближе к вечеру тебе придется побыть какое-то время мной, так что репетиция не повредит. Просто сиди за моим столом с хитрым видом, вот и все. Я буду следить за тобой через свой «глазок». Если, конечно, у мистера Вульфа нет иных планов.

– У меня нет никаких планов, – буркнул Вульф.

«Глазок» диаметром в десять дюймов находится в стене на уровне глаз в двенадцати футах справа от стола Вульфа. Со стороны кабинета он прикрыт, казалось бы, просто чудесной картиной, изображающей водопад, но с наружной стороны, то есть со стороны холла, ничем не прикрыт, так что через него можно не только видеть, но и слышать. Моей самой длинной вахтой возле этого «глазка» было одно ночное бдение, когда четыре человека ожидали в приемной появления Вульфа (он тем временем болтал на кухне с Фрицем), а мы рассчитывали, что один из них проберется в кабинет и вытащит кое-что из стола Вульфа. В нашу задачу входило узнать, кто именно это будет. Я проторчал возле «глазка» около трех часов, но дверь из приемной так и не открылась.