Уильям Коллинз - Без права на наследство

И отважная Магдален расплакалась.

Теперь уже мистер Клэр подошел к ней и взял за руку.

– Я помогу вам, – заверил он. – Я передам ему наш разговор как можно точнее. Завтра он уже будет знать о ваших намерениях.

– Пообещайте мне еще кое-что. Если я смогу найти деньги раньше, чем пройдет пять лет, если я смогу принести Фрэнку состояние, как того хотел мой отец, вы позволите ему вернуться раньше?

Мистер Клэр покачал головой. «О чем только думает девчонка? Она что – надеется смягчить сердце дяди?»

– Не надо тешить себя фантазиями, – сказал он вслух. – Мы можем мечтать о волшебной удаче, но надо помнить о реальности. Естественно, если бы у вас двоих сейчас были средства для жизни, я бы немедленно отправил вас под венец.

Магдален глубоко задумалась, молча кивнув ему. Мистер Клэр ушел, еще раз пообещав ей, что завтра утром Фрэнк придет прощаться.

Выйдя из комнаты, он пробормотал:

– Всего восемнадцать лет, а она уже сейчас слишком трудна для моего понимания.

В холле мистер Клэр увидел Нору, с нетерпением ожидавшую окончания их разговора.

– Ну как? Фрэнк поедет в Китай? – спросила она напрямик.

– Вы повнимательнее следите за сестрой, – сказал ей старик. – Ей выпало одно несчастье: она не похожа на обычных женщин. Не знаю даже, хорошо это или плохо. Просто предупреждаю: ее будущее не станет простым.

Час спустя мистер Пендрил покинул дом, а с ночной почтой мисс Гарт отправила письмо сестре в Лондон.

КОНЕЦ ПЕРВОГО АКТА

От Норы Ванстоун мистеру Пендрилу.

Вестморленд-хаус, Кенсингтон,

И августа 1846 г.

Дорогой мистер Пендрил, дата этого письма подскажет вам, что тяжелое расставание свершилось. Мы оставили Ком-Рейвен, сказав родному дому «прощай».

Я серьезно обдумала то, что вы сказали мне в среду, перед отъездом в Лондон. Я согласна: мисс Гарт волнуется за нас гораздо больше, чем сама готова признать, и мой долг в будущем позаботиться о себе и сестре. Это самое малое, что я могу сделать для той, кто заменила нам мать.

Но позвольте мне не согласиться с тем, что вы сказали про Магдален. Я отдаю себе отчет в том, что положение наше беспомощное и ваша помощь чрезвычайно важна, что вы искренний и давний друг нашего отца, а не только его поверенный в делах. Меня огорчает необходимость хоть в чем-то возражать вам, но я вынуждена. Магдален странная, необычная для тех, кто плохо знает ее. Возможно, она произвела на вас неблагоприятное впечатление. Но я ни за что не поверю в то, что она могла бы руководствоваться низкими чувствами. Она удивительно благородна по натуре, хотя и упряма. Скептическое мнение мистера Клэра не служит для меня аргументом. Он вообще никому не доверяет. Но вы так добры к нам, и потому мне грустно думать, что вы несправедливы к Магдален.

Облегчив душу этим признанием, я могу перейти к главному предмету моего письма. Я обещала сообщить вам обо всем, что происходило с нами после вашего отъезда. Итак, начну по порядку.

Мне было обидно, что три наших служанки – горничная, кухонная девушка и даже наша личная горничная (к ней мы всегда были особенно добры) без колебаний воспользовались вашим предложением, взяли жалованье и немедленно покинули дом. Они попрощались вежливо, но равнодушно, словно ничего не случилось. Повариха, которая всегда проявляла тяжелый характер, напротив, повела себя очень по-доброму и сказала, что останется вплоть до нашего отъезда. Томас, который прежде ни у кого другого не служил, с большой благодарностью вспоминал доброту нашего отца и старался во всем помогать нам, так что мы с Магдален оставили светские правила и от души пожали ему руку на прощание. Бедный парень плакал, провожая нас. Надеюсь, он найдет отличное место, где его будут ценить.

Последний вечер в Ком-Рейвене был хмурым и дождливым. Наверное, даже зима оказалась бы не так мрачна. В доме оставалось пятеро – нас трое и двое слуг. А раньше было так многолюдно и весело! Передать не могу, как уныло было часам к семи вечера в пустом доме, в тишине. Вероятно, долгие летние вечера нравятся счастливым людям? Мы постарались занять себя, чтобы не терять присутствия духа. Мисс Гарт очень помогла нам. Срочные сборы в дорогу оказались весьма уместными. Мы паковали вещи – но оставаться в одиночестве в своих комнатах было свыше наших сил, так что мы перенесли все вниз, свалили на большой обеденный стол, чтобы работать вместе. Я уверена, что мы не взяли ничего, кроме личного имущества.