Лиза Гарднер - Опасное положение

Джастин тогда спал внизу. В комнате для гувернантки, как это здесь называется. Хотя дочь мы воспитывали без няни. Его дверь была напротив винного погреба, в другом конце коридора. Во время моих ночных хождений я останавливалась перед ней в густом мраке подвала. Прикасалась к теплому дереву и думала о том, где на самом деле мой муж. Спит здесь? Или вернулся к ней? А может – и от этой мысли меня пронзала дикая боль, – он привез ее сюда?

Я никогда не открывала дверь, не стучала, не подглядывала. Просто стояла, и в голове проносились мысли. Раньше между нами был такой магнетизм, что Джастин почувствовал бы мое присутствие, вышел, обнял, зацеловал. Но восемнадцать лет брака взяли свое. Привлекательность ослабла. Магнетизм сошел на нет. Я могла стоять в нескольких шагах от мужа, а он ничего не подозревал.

В конце концов я поднималась наверх и подходила к комнате дочери. Опять без стука и попыток войти туда, где меня больше не ждали. Я садилась на пол в коридоре, прислонив голову к стене, и представляла себе белый шкаф с другой стороны. Я знала наизусть каждую вещь на каждой полке. Музыкальная шкатулка с балериной после первого похода на «Щелкунчика». Игрушечный табун, перекочевавший в самый низ, когда Эшлин остыла к лошадям. «Цветок красного папоротника», «Маленький домик в прериях», «Трещина во времени» – любимые книжки детства, небрежно сваленные на более аккуратный ряд «Гарри Поттеров» и «Сумерек».

Как и я, дочь была художником в душе, поэтому в шкафу появились коллекции полированных ракушек, крашеных камней и ожерелий из морских стеклышек, которые она пополняла после каждой поездки в наш домик на Кейп-Код.

На комоде стояли две винтажные фарфоровые куклы в кружевных платьях и с завитками блескучих волос. Одну Джастин привез из Парижа, другую мы вместе нашли в антикварной лавке. Обе были дорогие и когда-то береглись как зеница ока, а сейчас служили подставкой для многочисленных бисерных браслетов, заколок, резинок и почти забытых золотых цепочек.

Иногда, глядя на хаос в комнате дочери, я готова была все сжечь, а иной раз хотелось сфотографировать, зарисовать или еще как-то увековечить эту паутину детских грез, подростковых желаний и девичьих увлечений.

В ночном сумраке я сидела и перечисляла «сокровища» Эшлин. Это стало моей мантрой, способом убедить себя, что последние восемнадцать лет прошли недаром, что я любила и была любимой. Не все это было ложью.

Потом я возвращалась к мыслям о предстоящих днях, неделях, месяцах… Не хотелось видеть себя обычной женщиной средних лет, брошенной неверным мужем, забытой собственной дочерью и превратившейся в тень без лица и без цели в жизни.

Я сильная, независимая. Дизайнер, черт возьми.

Затем я вставала и брела на крышу. Там смотрела на тускнеющие огни города, обхватив себя руками от холода, и шаг за шагом приближалась к краю…

Всю ночь продержаться не удавалось. Максимум до половины шестого. В конечном итоге я оказывалась на кровати в спальне. Брезжил рассвет, приходило завтра, и я закрывала глаза, сдаваясь будущему. Оно неумолимо вступало в свои права.

На второй месяц без сна я открыла аптечку. Мой взгляд упал на флакон обезболивающего. В прошлом году таблетки выписали Джастину, после травмы спины. Викодин ему не понравился. Он вызывал заторможенность, и на работе это становилось проблемой. Запор тоже был ненамного приятнее, как выразился Джастин.

Но если ночными бдениями будущее не отогнать, наркотик мог бы сгладить углы и придать блеска настоящему. Было уже все равно, где спит муж и почему дочь замуровалась у себя. Плевать, что дом слишком большой, кровать велика и ты одинока.

Обезболивающее по рецепту врача.

Пусть временно, но оно действовало.

В кабинете на третьем этаже за компьютером сидел детектив. Тесса его сразу узнала: последний из группы Диди. Постарше остальных, грузный, отец четверых детей. Кажется, его звали Филип. Точно. В Тот День он тоже был у нее. Впрочем, как и половина полицейских Бостона и Массачусетса.

Видимо, и он узнал гостью, потому что моментально напустил вид сверхзанятого суперспециалиста.

В ответ на такой прием Тесса решила не церемониться.

– Моя очередь, – заявила она и направилась к компьютеру.

Не удостоив ее взглядом, Филип повернулся к своим коллегам.

– Все нормально, – сказал Нил. – «Денби констракшн» владеет домом и наняла ее оценить ситуацию.

На лбу Филипа запульсировала жилка. Он ясно понял, что к чему. Если компания Джастина – собственник дома, то теоретически ей принадлежит все внутри, включая компьютер, в который Филип залез без разрешения.