Энн Перри - Предательство по любви

– И надолго он вас покинул? – спросила она.

Дамарис ответила странной болезненнойулыбкой:

– Навсегда…

– О! – Эстер так растерялась, что даже не смогла подыскать подобающих случаю слов.

– Извините, – быстро сказала Дамарис, вернувшись к реальности и устремив на гостью взгляд своих больших темных глаз. – Я просто не знаю, сколько времени его не было. Я была тогда погружена в собственные мысли. Люди слонялись туда-сюда. – Она виновато улыбнулась, как если бы в ее словах было нечто постыдное. – Максим зачем-то вышел, Луиза вернулась одна. Алекс тоже вышла – полагаю, за Таддеушем – и через некоторое время появилась. Потом Максим вышел снова – на этот раз в передний холл. Я забыла сказать, что прежде все поднимались по черной лестнице – это кратчайший путь в то крыло, где на третьем этаже располагается комната Валентайна.

– Вы тоже поднимались туда?

Дамарис отвела глаза:

– Да.

– А Максим на этот раз направился в холл? – уточнила мисс Лэттерли.

– О… да. Вскоре он вернулся в ужасном состоянии и сказал, что случилось несчастье: Таддеуш опрокинулся через перила, расшибся и лежит без сознания. Теперь-то мы, конечно, знаем, что он уже был мертв. – Миссис Эрскин снова всмотрелась в лицо Эстер, а затем отвела взгляд. – Чарльз Харгрейв немедленно поспешил туда. Остальные точно оцепенели. Алекс сидела белая, как привидение, но она была такой весь вечер. Луиза притихла и встала, сказав, что приведет Сабеллу – необходимо было сообщить ей, что отец расшибся. Потом вернулся Чарльз… доктор Харгрейв и сказал, что Таддеуш мертв. Конечно, мы тут же вызвали полицию, и никто ничего не трогал.

– Вы так его и оставили? – недоверчиво спросила Эдит. – Лежащим на полу в холле среди разбросанных доспехов?

– Да…

– На то была серьезная причина. – Эстер поочередно посмотрела на обеих собеседниц. – К тому же, если он скончался, ему уже было все равно…

Ее подруга поджала губы, но ничего не сказала.

– Все так нелепо, не правда ли? – тихо проговорила Дамарис. – Генерал от кавалерии, сражавшийся в Индии, расстается с жизнью, упав с лестницы на алебарду в перчатке пустого рыцарского доспеха… Бедный Таддеуш, ему никогда не было свойственно чувство юмора! Сомневаюсь, что сам он нашел бы во всем этом забавную сторону.

– Конечно, нет. – Голос Эдит прервался, и она глубоко вздохнула. – Как, впрочем, и папа. На твоем месте я бы не повторяла больше этих слов.

– Ради всего святого! – вскричала ее сестра. – Я не настолько глупа, чтобы сказать при нем нечто подобное! Но в таких случаях надо либо смеяться, либо плакать. Смерть часто нелепа. Люди – нелепы. Я сама – тоже нелепа.

Она выпрямилась на диванчике, повернула лицо к Эстер и продолжила:

– Кто-то убил Таддеуша, причем кто-то из нас – присутствовавших на этом обеде. В этом весь ужас. Полиция говорит, что он не мог упасть с такой точностью на острие алебарды. И она никогда бы не пронзила его насквозь. Он мог разбиться насмерть, сломать шею или спину, но то, что случилось, просто невозможно. Он, правда, повредил при падении голову, но причиной смерти стала именно алебарда. Причем удар был нанесен, когда он уже лежал на полу.

Дамарис содрогнулась и замолчала.

– Это поистине ужасно… и глупо, – заговорила она снова после паузы. – Полиция задавала такие странные вопросы… И все так нереально, будто это случилось не с тобой, а просто ты увидела все в волшебном фонаре… Если бы в волшебном фонаре показывали такие истории.

– И они не пришли ни к какому заключению? – продолжала допытываться мисс Лэттерли. Это было довольно безжалостно, но как еще можно было помочь сестрам? Да и в жалости они обе явно не нуждались.

– Нет. – Взгляд миссис Эрскин был угрюм. – В тот вечер возможность убить его имели многие, а Сабелла и Алекс вдобавок с ним поссорились… Не знаю.

Потом она вдруг встала и через силу улыбнулась:

– Пойдемте к столу. Мама ужасно сердится, если кто-нибудь опаздывает.

Гостья охотно подчинилась. Конечно, ей бы хотелось узнать побольше о трагическом обеде, но встреча с родителями Эдит теперь интересовала ее не меньше. Да и чашка чая ей совсем не помешала бы.

Эстер оправила юбки и последовала за сестрами через большой холл в главную гостиную, где уже накрыли на стол. Комната была великолепна. Правда, мисс Лэттерли не рассматривала ее в подробностях, поскольку все свое внимание сразу же сосредоточила на присутствующих. Она заметила лишь парчовую обивку стен, картины в золотых рамах, богато украшенный потолок, роскошные шторы красного бархата и темный узорчатый ковер. Краем глаза молодая женщина уловила также две бронзовые фигуры в стиле Ренессанса и терракотовые украшения у камина.