Дуглас Ричардс - Творец Бога

Кира сделала новый жест, и Дэвид неуклюже, с трудом встал. Она открыла дверь, проверила коридор и указала ему рукой на выход. Стянутые вместе ноги позволяли идти только маленькими торопливыми шажками. Кира двинулась следом, держа дистанцию в восемь футов. Пистолет скрылся под мешковатым джемпером, но не отрывался от цели.

Уже шел одиннадцатый час, и в холле было пусто. У выхода из дома стояла арендованная машина, большой «Форд»-седан. Когда Дэш прошаркал к машине, Кира нажала кнопку на пульте, и багажник открылся. Он был пуст.

Миллер жестом приказала Дэвиду забираться внутрь.

Болезненно скривившись, Дэш нагнулся и нырнул в багажник головой вниз, стараясь сразу свернуться клубком, чтобы поместиться в ограниченном пространстве.

Кира не теряла времени. Как только пленник оказался внутри, она одним плавным движением захлопнула багажник, и Дэш погрузился в непроглядную тьму.

Они ехали около полутора часов. Воздух в багажнике с самого начала был затхлым и становился все хуже и хуже. На длинных отрезках пути – вероятно, по шоссе – машина шла довольно гладко, но пару-тройку раз Дэша мотало по всему багажнику, так что к концу поездки он обзавелся несколькими мелкими царапинами и синяками. Наконец – Дэвиду показалось, что прошла целая вечность – машина остановилась. Через минуту багажник распахнулся.

– Вылезай, – полушепотом приказала Кира, заслоняя Дэша от возможных наблюдателей.

В одной руке она держала шокер, в другой – свою черную сумку и явно не собиралась ему помогать.

– Спиной назад. Сначала ноги, – инструктировала она. – И тихо. Привлечешь внимание, и ты покойник.

Дэш был связан, не говоря уже о том, что он находился в тесном пространстве, и задача потребовала от него геркулесовых усилий, однако в конце концов он справился. Машина стояла в захудалом мотеле, который извивался одноэтажной змеей вокруг плохо асфальтированной парковки, формируя три стороны четырехугольника. Здание было в плохом состоянии, а наружная территория практически лишена освещения.

Кира припарковалась прямо перед одним из номеров и сейчас жестом приказала Дэшу заходить. Когда они вошли в комнату, в нос ударил хорошо узнаваемый запах плесени, смешанный с вонью тысяч сигарет, выкуренных здесь за долгие годы. Единственное окно прикрывали длинные безвкусные шторы, а на выцветшем покрывале виднелись прожженные дыры. Номер был одним из пары смежных, расположенных не бок о бок, а один за другим. Две тонкие створки деревянной двери в глубине комнаты были распахнуты, открывая узкий проход в соседнюю, абсолютно такую же комнату. Кира явно сняла оба номера, но оставила свет только в ближайшем.

– Залезай на кровать, – скомандовала она, когда они вошли. – Прижмись спиной к спинке кровати.

Дэш вскарабкался на двуспальную кровать, и женщина, воспользовавшись еще одной стяжкой, пристегнула его наручники к деревянному столбику тонкой спинки кровати.

Сейчас комнату освещала лампа, стоящая на прикроватном столике. Кира привязала к шнуру лампы веревку, с другой стороны заканчивающуюся петлей с затяжным узлом. Подняла петлю с пола, подошла к двери, обмотала веревку вокруг ручки и туго натянула. Теперь шнур лампы натянулся до предела, хотя лампа все еще была включена в розетку. Вероятно, Кира измерила все заранее. Потом она быстро и умело сделала растяжку поперек коридора, у самого входа в комнату, примерно в футе от пола.

Закончив с этой работой, Кира вытащила из сумки новейшие очки ночного видения, застегнула ремешок и сдвинула их на лоб. Достала черный комбинезон, сделанный из необычного искрящегося материала, залезла в него и застегнула молнию; теперь комбинезон закрывал все ее тело, от пяток до подбородка. Потом женщина переставила деревянный стул, стоящий в двадцати футах от Дэша, чтобы его не было видно от двери. Вся эта деятельность была отлично спланирована и претворялась в жизнь с военной четкостью.

Закончив приготовления, Кира Миллер швырнула очки в тонкой оправе в сумку, уселась на стул и посмотрела на Дэша. Потом тяжело вздохнула.

– Ты в порядке? – спросила она, казалось, с искренним беспокойством.

Дэвид недоверчиво посмотрел на нее. Она спрашивает об этом сейчас, после всего, что случилось? К чему прикидываться, будто ее заботит его благополучие?

– Что я здесь делаю? – резко спросил он, понимая, что речь уже не грозит ему смертной казнью.

Она нахмурилась, похоже, с сожалением.