Хьелль Ола Даль - Последний расчет

Они молча смотрели друг на друга.

– Я хочу изменить свои показания, – медленно проговорил Эйдесен.

– Что именно вы хотели бы изменить в своих показаниях?

Ту часть, где речь идет о возвращении из «Смугета».

– Что же произошло на самом деле?

– Я поехал домой к Мерете Фоссум.

– Когда вы туда попали?

– Между тремя и четырьмя ночи.

– Чем вы занимались?

– Откупорили бутылку вина и легли в постель.

– Почему я должен вам верить?

– Потому что это правда.

– Почему в прошлый раз вы утверждали, что все было по-другому?

– Не знаю.

– В таком случае сейчас вам придется быть убедительнее.

– Что вы имеете в виду?

– Докажите, что вы были у Фоссум! Сделайте так, чтобы я вам поверил! – раздраженно воскликнул Гунарстранна.

– У нее в спальне висит плакат с Одри Хепберн, кадр из фильма… кажется… «Завтрак у Тиффани»… знаете, в стиле пятидесятых…

– Вы могли видеть его раньше – или потом.

– В тот день мы с ней только познакомились.

– Но плакат вы могли видеть уже потом, после той ночи.

– У нее есть родимое пятно.

Гунарстранна вздохнул.

– На внутренней стороне бедра, – продолжал Эйдесен.

– И родимое пятно вы тоже могли увидеть потом.

– Только если мы с ней потом встречались, а мы не встречались.

– Зачем мне лишняя головная боль? Неужели придется еще раз вызывать ее на допрос? – Гунарстранна встал. – Ваши увертки и ложь мешают мне вести следствие! – Он махнул рукой в сторону вещей Катрине: – Вы хотите, чтобы мы арестовали того, кто создал для нее эту, как вы выразились, эпитафию, или нет?

Эйдесен не ответил. Гунарстранна подошел к окну и заложил руки за спину.

– Только одно… – хрипло проговорил Эйдесен.

Гунарстранна разглядывал голубое небо. На западе над горами что-то летело – вроде бы планер. Он не отвечал и не поворачивался.

– У Катрине было бурное прошлое, – сказал Эйдесен. – Представьте, что вы общаетесь с девушкой, которая спала с кем попало!

Он замолчал. Гунарстранна не сразу отошел от окна и устремил на него пытливый взгляд.

– Что вы хотите этим сказать? – равнодушно спросил он.

– То, что должен… хотите верьте, хотите нет.

– Вы знаете всех мужчин, с которыми она спала?

– Никто из них меня не интересует.

– Катрине не упоминала при вас человека по имени Реймонд?

– По-моему, нет.

– Реймонд Скёу.

– Нет.

– Вы уверены?

– Я никогда раньше не слышал этого имени – ни от нее, ни от других.

– Что случилось в ту субботу? Когда вы встретились?

– Я уже был дома, когда она пришла. В тот день, в субботу, она работала.

– Вы были дома?

– С пятницы на субботу я ночевал у нее. Мы ходили в кино, смотрели нашумевший фильм. Мне очень понравилось. А вот ей, по-моему, не очень. Я даже удивился.

– Почему странно?

– Потому что обычно ей нравились такие фильмы – с погонями, крутыми героями, спецэффектами и так далее. Но в тот день она была какая-то рассеянная, какая-то…

– Отстраненная?

– Да, отстраненная. Потом мы вернулись в ее квартиру в Ховсетере. Было поздно, и мы легли спать. Я проснулся, когда она собиралась на работу… кажется, в четверть девятого. Бюро путешествий открывается в девять, и она ушла заранее, чтобы успеть к девяти.

Гунарстранна отошел от окна и сел в кресло напротив Эйдесена.

– А вы? – спросил он.

– У меня был выходной, поэтому я остался в постели. Немного поспал… Не помню, когда я встал, но была уже середина утра. Я сделал зарядку, добежал до Богстада и обратно, на обратном пути купил пару газет, прочел их и приготовил еду к ее возвращению.

– Когда она вернулась?

– После обеда… в половине третьего, может, в три.

– А потом?

– Мы поели. Она приняла душ и так далее. Я смотрел футбол по телевизору, «Мольде» против «Стабека»… матч закончился вничью, ноль – ноль.

– А что делала она?

Эйдесен пожал плечами:

– Не помню. Наверное, одевалась, примеряла разные вещи и так далее.

– Вещи?

– Да, она немного нервничала насчет того, что надеть в гости.

– А еще?

– Она говорила по телефону…

– Кому она звонила?

– Понятия не имею. Я смотрел футбол. Матч закончился около шести.

– Она по-прежнему казалась вам отстраненной?

– Немножко. И еще она нервничала. Она была отстраненной и нервничала.

Гунарстранна ждал.

– У меня сложилось впечатление, что она психует из-за званого ужина.

– Вы уверены?

– В каком смысле?

– Ну, она могла говорить о чем-то другом. Возможно, у нее что-то случилось на работе.