Ю Несбё - Кровь на снегу

По дороге домой я подумал, что теперь могу перестать провожать ее. Она в безопасности. Я надеялся, она знает, что находится в безопасности. Я надеялся, что он, ее торчок, стоял позади нее в поезде и шептал: «Я не вернусь за тобой. Но забудь, как я выгляжу». Да, я очень надеялся. Мне больше не надо провожать ее. Ее жизнь начинается с этого момента.

Перед телефоном-автоматом на улице Богстадвейен я сделал глубокий вдох.

Моя жизнь тоже начнется сейчас, с этого разговора. Я должен получить помилование от Даниэля Хоффманна. Это начало. Все остальное я представлял менее ясно.

– Дело сделано, – сказал я.

– Хорошо, – ответил он. – Ее нет?

– Не ее, сэр. Его.

– Прошу прощения?

– Я отправил так называемого любовника.

По телефону мы всегда говорим «отправил» для безопасности, на случай если нас подслушивают или прослушивают.

– Вы его больше не увидите, сэр. И они не были настоящими любовниками. Он принуждал ее. Я уверен, что она его не любила, сэр.

Я говорил быстро, быстрее, чем обычно, и после моих слов наступила долгая пауза. Я слышал, как Даниэль Хоффманн тяжело дышит носом. Фырчит – думаю, это так называется.

– Ты… ты убил Беньямина?

Я уже понял, что мне не стоило звонить.

– Ты… ты убил моего единственного… сына?

Мой мозг регистрировал и толковал звуковые волны, переводя их в слова, после чего начинал их анализировать. Сын. Возможно ли это? Одна мысль поразила меня: то, как он скидывал с себя ботинки. Как будто бывал в этом доме много раз. Как будто когда-то жил там.

Я повесил трубку.

Корина Хоффманн смотрела на меня с ужасом. Она надела другое платье, волосы ее еще не высохли. Было четверть шестого, и она, как и в другие дни, смыла с себя запах покойника перед приходом мужа.

Я только что рассказал ей, что получил задание ее убить.

Она попыталась захлопнуть дверь у меня перед носом, но я слишком быстрый.

Я поставил ногу между дверью и косяком и открыл ее. Корина попятилась назад, в освещенную гостиную. Ухватилась за спинку дивана. Как актриса, использующая реквизит на сцене.

– Прошу вас… – начала она, подняв перед собой руку.

Я заметил блеск. У нее на руке было большое кольцо с камнем. Раньше я его не видел.

Я сделал шаг вперед.

Корина громко заорала диким голосом, схватила настольную лампу и бросилась на меня. Я так удивился нападению, что едва успел увернуться от удара. Это усилие и инерция движения заставили Корину потерять равновесие, но я успел подхватить ее. Я ощутил ладонями ее влажную кожу и вдохнул тяжелый запах. Интересно, в чем она искупалась? В самой себе, что ли? Я крепко держал ее, чувствуя быстрое дыхание. Боже мой, я хотел овладеть ею прямо здесь и сейчас. Но нет, я не такой, как он. Я не такой, как они.

– Я пришел сюда не затем, чтобы убить тебя, Корина, – прошептал я в ее волосы. Я вдохнул ее запах, это было все равно что вдохнуть опиум: я почувствовал опьянение и одновременно обострение всех чувств. – Даниэль знает, что у тебя был любовник. Беньямин. Он мертв.

– Так… так Беньямин мертв?

– Да. И если ты будешь здесь, когда вернется Даниэль, он и тебя убьет. Ты должна пойти со мной, Корина.

Она посмотрела на меня, растерянно моргая:

– Куда?

Удивительный вопрос. Я ожидал скорее «почему», «кто ты такой» или «ты врешь». Но вероятно, она инстинктивно почувствовала, что я говорю правду, что дело срочное, и перешла прямо к сути. А возможно, она просто сбита с толку и пала духом, и первое, что она смогла сказать, – это «куда».

– В комнату за комнатой, – ответил я.

Она сидела, сжавшись в комок, на единственном кресле в моей квартире и сверлила меня взглядом.

Так она была еще красивее: напуганная, одинокая, незащищенная. Зависимая.

Хоть это и излишне, я объяснил, что квартира у меня очень скромная, простая холостяцкая берлога с одной гостиной и нишей для кровати. Здесь было чисто и убрано, но это место не для такой женщины, как она. Однако у моей квартиры было одно большое преимущество: никто не знал, где она находится. Точнее говоря, никто – в буквальном смысле никто – не знал, где я живу.

– Почему? – спросила Корина, отхлебывая из чашки кофе, который я ей сварил.

Она попросила чаю, но я пообещал ей чай на следующий день. Я сказал, что пойду и куплю чай, как только откроются магазины, и что я знаю, как она любит пить по утрам чай, поскольку пять последних дней подряд смотрел, как она пьет по утрам чай.

– Если ты выполняешь такую работу, как я, то лучше, чтобы никто не знал твоего адреса, – ответил я.