Джон Робертс - SPQR IV. Храм муз

И вот, получив выговор от римского чиновника и предупреждение от раба, я отправился на интригующее свидание с высококлассной греческой проституткой.

На этот раз никаких полосатых плащей караванщиков из пустынь. В темное время суток вполне достаточно простого плаща, какими пользуются путешественники. С моря дул прохладный ветерок, отчего пламя освещавших улицы факелов трепетало и мигало. Подобное уличное освещение не помешало бы и Риму, где на улицах темным-темно, где человек, едва выйдя из дому, сразу слепнет и до самого утра ничего не видит. А здесь факелы, установленные на высоких, футов в десять, столбах через каждые полсотни шагов, горели ярким пламенем. Они были изготовлены из пеньки или пакли, пропитанной маслом, и за ними всю ночь напролет присматривали рабы, занятые на городских общественных работах. При этом дрожащем свете и неверном отблеске луны любой человек мог разгуливать по улицам ночной Александрии так же уверенно, как днем. К тому же сейчас передвигаться можно было гораздо быстрее, поскольку на улицах заметно поубавилось народу.

Конечно, на моем пути попадались и небольшие компании, и запоздавшие граждане, возвращающиеся с вечеринок, научных симпозиумов, из гостей, с тайных любовных свиданий. Как я приметил, александрийцы не всегда ложатся спать с заходом солнца, как это принято у моих соотечественников.

Большую часть пути я проделал по улице, тянувшейся параллельно гавани. Справа от меня возвышался Фаросский маяк, освещая ночное небо. Зрелище было весьма впечатляющее. Я миновал храм Посейдона и северную границу македонских казарм, два огромных обелиска, прошел несколько рядов складов, от которых исходил сильный запах папируса. У Лунных ворот я повернул на юг и двинулся дальше по улице Сомы, а потом вышел на Канопскую дорогу. А по ней, уже никуда не сворачивая, я добрался до ворот Некрополя.

Тут мне пришлось заплатить стражнику, чтоб он открыл мне калитку. Да, этот человек занял очень выгодную должность, ведь Некрополь был популярным местом тайных встреч и любовных свиданий.

– Как мне пройти к Обелиску Сфинкса? – спросил я у него.

– Прямо через ворота, там будет улица Сета. После иди на запад, пройдешь три квартала и сворачивай налево, на улицу Анубиса. И через два квартала увидишь Обелиск. Не заблудишься.

Я поблагодарил его и пошел, куда было указано.

Кому-то кладбище может показаться не самым подходящим местом для любовных свиданий, но Некрополь Александрии – это нечто совершенно иное, не похожее ни на что из того, что я видел до тех пор. Своей планировкой он напоминает обычный город – широкие и прямые улицы, только на них стоят не дома, а усыпальницы. И еще не стоит забывать об устройстве египетских гробниц. Они подобны миниатюрным жилым домам. И если украшения усыпальницы могут быть выполнены в любом из стилей – персидском, греческом, или в любом другом, то их планировка осталась неизменной со времен фараонов. Сперва вы оказываетесь в небольшом помещении, похожем, как ни странно, на римский атриум. Обычно именно там оставляют подношения умершим. В задней стене этой комнатки имеется маленькое окошко, позволяющее посетителям заглянуть в соседнее помещение, где находится портретная статуя покойника: в ней, по египетским верованиям, сохраняется одна из душ усопшего [64]или, по крайней мере, имеется для нее место. Кроме того, это еще и убежище для души на случай, если мумия будет уничтожена или повреждена.

Именно такая планировка и делала усыпальницы александрийского Некрополя привлекательным местом свиданий и превращала печальное кладбище в одно из самых романтичных мест в Александрии. Идя по улицам этого города мертвых, я то и дело слышал страстные стоны, какие обычно сопровождают любовные встречи.

Здесь никаких факелов не было, но полная луна давала вполне достаточно света. В Некрополе кишмя кишели неизбывные и вездесущие египетские кошки. Мне говорили, что здесь полно мышей, которые приходят сюда, чтобы поживиться едой, оставляемой в дар покойникам, а кошки, в свою очередь, охотятся на этих мышей. Насколько можно судить, это было весьма справедливое распределение ролей.

Следуя инструкциям, я без труда обнаружил Обелиск. Это оказался высокий гранитный столб, установленный на мощном основании, на вершине которого красовался вырезанный из белого мрамора лев с лицом человека. Голову этого чудища украшали бараньи рога, торчащие по бокам – это свидетельствовало о том, что передо мной был очередной портрет Александра, выполненный в соответствии с египетскими вкусами и традициями.