Джамьянг Норбу - Шерлок Холмс в Тибете

– И он порекомендовал меня? – несколько смущенно произнес Холмс.

– Да, мистер Холмс. И я боюсь даже подумать о том, что сделает регент, если узнает, что я позволил въехать в эту страну англичанину. Но речь шла о спасении жизни моего хозяина, и я должен был последовать прозрениям Провидца, даже если мне придется расплатиться за это собственной головой.

Не переставая удивляться смелости и преданности, какими был наделен этот маленький нервный человечек, я ожидал, что мистер Холмс сможет хоть чем-нибудь ему помочь.

Однако Шерлок Холмс грустно покачал головой:

– Сэр, в меру своих ограниченных полномочий я представляю правосудие, однако в вашем случае я даже не знаю, чем могу быть полезен. Вы приняли все необходимые меры, чтобы защитить жизнь вашего хозяина. Все, что он ест, дважды проверяется на присутствие яда. Охрана удвоена, и вы даже созвали для его защиты рать… как же их… монахов-воинов.

– Однако амбань осведомлен обо всех этих мерах, – возразил лама Йонтен, – и наверняка нанесет нам какой-нибудь неожиданный удар. Не зря жители города, пылающие ненавистью и к нему самому, и к его приспешникам, не упускающие случая унизить китайца, величают его «отцом обмана».

– Сколько у него людей… китайских солдат, которые могут встать на его защиту?

– Не так уж и много. Не более двухсот. Для нас ничего бы не стоило взять китайское посольство штурмом и истребить всех, кто там находится. Однако тогда у императора появится превосходный повод ввести войска и поработить нас раз и навсегда. Подобное чуть было не случилось после ареста наших верных министров, когда перед посольством собралась огромная толпа и стала протестовать против вмешательства Китая в дела Тибета. Чтобы разогнать толпу и предотвратить нападение на амбаня и прочих китайцев, мне пришлось отправить туда дворцовую охрану. Для моих людей это была поистине унизительная задача, да и мне, буддийскому монаху, клявшемуся не причинять вреда ничему живому, нелегко далось решение встать на защиту злого человека, который замышляет убить моего хозяина.

– Но чего вы, ваше преподобие, ожидаете от меня, если даже вы связаны по рукам и ногам? – ответил Шерлок Холмс. – Если бы у меня было время, чтобы…

– Вот чего у нас нет, того нет, – прервал его лама. – Во всяком случае, так говорит мой человек в китайском посольстве. Две недели назад глухой ночью туда прибыл закрытый паланкин. Амбань лично принял приезжего и отвел ему комнаты в задней части резиденции. Мой человек не видел таинственного гостя, поскольку слугам было приказано во время его приезда держаться подальше от ворот. А еще им приказали под страхом смертной казни не приближаться к его комнатам. Таинственный гость привез с собой собственных слуг, молчаливых и неулыбчивых, облаченных, как мне сообщили, в черные ливреи. Мы не знаем, кто он, но я опасаюсь худшего.

– Вы полагаете, это наемный убийца? – спросил я.

– Не исключено. Мой человек подслушал обрывок фразы, которую амбань обронил, выходя из комнаты своего таинственного гостя. Лицо амбаня светилось от удовольствия. Прикрыв дверь, он ударил кулаком в ладонь и прошипел: «Еще несколько дней – и он наш».

– Любопытно, – заметил Шерлок Холмс, – однако не предвещает решительно ничего хорошего. Когда это было?

– Два дня назад.

– Следовательно, что бы там ни замыслили амбань и его ночной гость, это может свершиться в любой миг. А вы не обращались к… как же его звали… Провидцу из Таклунга?

– У нас нет времени, мистер Холмс. До горы Синего Хрусталя, где живет Провидец, добрых пять дней езды, а оставить хозяина без присмотра я не могу, особенно сейчас, когда над ним нависла угроза. Да в этом и нет нужды. Провидец изрек свое пророчество, и вы, мистер Холмс, одержите победу над нашими врагами. Я еще не слышал, чтобы Провидец ошибался.

– Однако он всегда может ошибиться в первый раз, – безнадежно вздохнул Холмс и замолчал. Он долго сидел, погрузившись в раздумья, а потом склонился к ламе и кротко заговорил: – Простите, ваше преподобие. Я ни в коей мере не хотел бы пренебречь вашим доверием, но вся моя карьера, да что там говорить, вся моя жизнь основывалась на логике и разуме. И я просто не понимаю, чем заслужил такую убежденность в моей непогрешимости. Задача, которую вы на меня возлагаете, слишком значительна и слишком сложна, и к тому же выходит за пределы моего опыта, что лишает меня всякой надежды на успех. Согласитесь, история зашла слишком далеко, и не в моих силах хоть что-то в ней изменить. Вам следует прибегнуть к услугам армии, а не частного сыщика, сэр. Я вынужден с сожалением сложить с себя ответственность.