Пол Пилкингтон - Умри, если любишь

– Привет, – поздоровалась она, подходя к Мэри.

– Привет, Эмма, – ответила та. – Я сожалею о случившемся.

Мэри работала в салоне «Идеальная невеста» шесть лет и стала специалистом по утешению женщин, у которых свадьба так и не состоялась. Открывая салон, она понятия не имела о психотерапевтической составляющей ее работы. Но теперь по опыту знала, как важно не переборщить с сочувствием, чтобы не расстроить женщину еще сильнее. Нервные срывы приносили только вред.

– Хотите чашечку чая? – спросила она. – Или кофе?

– Спасибо, – Эмма чувствовала, как ее буквально душат свадебные платья и аксессуары, подступавшие со всех сторон. – Если честно, я пришла, чтобы послушать оставленное сообщение. Все остальное я смогла бы решить по телефону.

– Разумеется, – кивнула Мэри. – Автоответчик в моем кабинете. Пойдемте со мной.

Эмма ждала, пока хозяйка нажимала различные кнопки. Сердце ее учащенно билось. Она уже несколько дней не слышала голос Дэна и не знала, как отреагирует, если сообщение действительно оставил он.

Она не могла отрицать, что какая-то ее часть в это не верит. Не мог Дэн позвонить в салон, чтобы отменить заказ на свадебное платье.

– Вот оно. – Мэри нажала еще одну кнопку и отошла от автоответчика.

« Привет, это Дэн Карлтон. Я приходил к вам с Эммой Холден ».

Эмме стало дурно. Говорил Дэн, но голос изменился, вроде бы чуть дрожал.

« Она просила меня позвонить вам, чтобы отменить заказ свадебного платья. Мы разбежались. Извините за позднее уведомление. Спасибо, до свидания ».

Автоответчик пикнул.

– Это все? – спросила Эмма.

– Извините, это все, что мы получили. Поэтому я подумала, что лучше позвонить вам, чтобы вы подтвердили слова Дэна.

– Благодарю. Знаете, мне полегчало… по крайней мере, я знаю, что он жив и здоров.

На лице Мэри отразилось недоумение, но вопросов она задавать не стала, чтобы не показаться любопытной.

– Дэн исчез в пятницу, – объяснила Эмма. – И я впервые получаю от него весточку.

– Ох, как это ужасно… – Хозяйка смотрела на нее. – Он ушел, ничего не сказав?

Девушка кивнула.

– Ужасно, – Мэри покачала головой. – Просто ужасно.

Эмма сдерживала слезы, пока не вышла из салона, но тут шлюзы открылись, и ей пришлось нырнуть в проулок, чтобы укрыться от посторонних глаз. Она не привыкла демонстрировать слабость на публике – в семье приходилось быть самой решительной и волевой – и не собиралась опускать планку.

Она вытерла глаза. Вновь показала себя дурой, сначала поверив в мужчину, который подвел ее, а потом отказываясь верить в реальность ситуации, даже когда отпали последние сомнения…

Эмма привалилась спиной к кирпичной стене. Хотела позвонить Лиззи, но вспомнила, что та на репетиции. Позвонила Уиллу, но звонок перевели на голосовую почту. Тогда позвонила отцу.

– О, привет, Эмма, – бесстрастно поздоровался он. Она слышала голос его подруги, Миранды, продолжавшей рассказ, во время которого раздался ее звонок.

– Не могли бы мы поговорить? – спросила Эмма, стараясь отсечь от себя трескотню Миранды.

– Конечно, конечно. Почему бы тебе не приехать сюда, скажем, через час-полтора?

– Отлично, папа.

– Тогда ждем. Я попрошу Миранду приготовить что-нибудь вкусненькое.

– Мы ждем к обеду Клайва и Ванессу! – громогласно запротестовала Миранда, с тем чтобы девушка ее услышала.

– Одну секунду, – пробормотал в трубку отец. Последовала пауза, и Эмма догадалась, что он ушел в другую комнату. – Извини, – он перешел на шепот. – Не хотел, чтобы Миранда услышала мои слова. – Говори.

Он и заинтриговал дочь, и обрадовал: оставалось что-то такое, не касающееся никого, кроме них с отцом.

– Я рад, что ты позвонила, Эмма, потому что должен тебе кое-что рассказать. Впрочем, мне следовало сделать это раньше…

– Ой, привет! – Миранда изобразила удивление, открыв дверь и увидев на пороге Эмму. – Извини, у меня готовка, так что в квартире некоторый беспорядок.

Пусть в фартуке и с руками в муке, выглядела она потрясающе. Эмма долго привыкала к тому, что ее отец живет с женщиной чуть старше ее самой, и, по правде говоря, сомневалась, что окончательно сможет к этому привыкнуть. Пусть мать умерла, а отцу Эмма желала счастья, она знала, что какая-то ее часть всегда будет гневаться на Миранду.

– Пустяки, – девушка последовала за Мирандой. Не могла она привыкнуть и к тому, что в доме, где выросла, теперь заправляет другая женщина. Миранда словно растаптывала воспоминания Эммы.