Артур Конан Дойль - Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона

– Нельзя не признать, Ватсон, – и вы должны согласиться со мною, – что мысль о шутке в этом случае не допустима. Следствие установило, что последующие события были настолько серьезны, что мы едва ли ошибемся, предположив, что приглашение погостить, исходившее от Гарсиа и касавшееся Скотта, имело связь с этими событиями.

– В чем же вы видите эту связь?

– Разберем подробно все дело. Прежде всего, есть что-то странное в этой непонятной и внезапной дружбе между Гарсиа и Скоттом Эклсом. Начало этой дружбы положил испанец. Он первый явился к Эклсу через день после знакомства с ним, и все время поддерживал с ним близкие отношения, пока, наконец, ему не удалось заманить его к себе в дом. Но для чего ему понадобился Эклс? На что тот мог ему пригодиться? Это человек довольно-таки обыкновенный, не обладающий свойством очаровывать людей. Насколько я заметил, он не особенно умен и едва ли является интересным собеседником для живого, умного испанца. Почему же Гарсиа остановил свой выбор именно на нем среди всех тех, с кем ему приходилось сталкиваться? Нет ли у него какого-нибудь особенного, отличающего его качества? По-моему, оно у него есть. Он является типичным представителем чисто английской порядочности. Вы сами видели, как полицейские отнеслись к его довольно-таки странному рассказу. Они ни на минуту не усомнились в его истине.

– Но в чем же его порядочность могла пригодиться Гарсиа?

– Ни в чем, в виду того, как сложились обстоятельства; но она могла сыграть важную роль в деле, если бы они сложились иначе.

– Я, кажется, понимаю вас. Вы думаете, что он мог невольно содействовать алиби, так как его показание ни в ком не возбудило бы сомнения.

– Вы угадали, дорогой Ватсон, он послужил бы для алиби. Допустим, что все обитатели Вистариа-Лоджа являлись членами одной шайки. Дело, задуманное ими, должно было произойти около часа ночи. Весьма вероятно, что, благодаря какой-нибудь хитрости, им удалось отделаться от Скотта Эклса несколько ранее, чем он сам думал, и что когда Гарсиа окликнул его в дверях спальни только затем, чтобы объявить ему, что теперь час ночи, на самом деле часу еще не было. Таким образом, если бы Гарсиа удалось исполнить свое преступное намерение вовремя, он вернулся бы домой как раз в час ночи, и даже тень подозрения не могла бы коснуться его. Безупречный в своей репутации Скотт Эклс принес бы на суде присягу в том, что Гарсиа в эту ночь все время находился дома. Как видите, если бы дело для него разыгралось плохо, он приготовил себе такое алиби, против которого никто ничего не мог бы сказать.

– Все это я понимаю очень хорошо, но чем же вы объясните исчезновение остальных?

– Пока я не знаю еще всех подробностей дела, но я думаю, что и остальное можно будет объяснить также легко, как это.

– А что вы скажете насчет записки?

– Вы помните, что в ней было написано?

– «Наши собственные цвета: зеленый и белый».

– Можно предположить, что дело идет о каком-то спорте. «Зеленый открыт, белый скрыт». Это не более, как условный знак. «Главная лестница, первый коридор, седьмая направо, зеленая байка». Несомненно, здесь идет речь о свидании. Быть может, в дело был замешан ревнивый муж, да и самое предприятие было рискованное, иначе она не написала бы «Бог в помощь». Буква Д. со временем может послужить ключом к разгадке.

– Гарсиа был испанец, и я думаю, что буква Д обозначала «Долорес», – имя, которое чаще других встречается в Испании.

– Очень хорошо, Ватсон, но совершенно недопустимо. Испанка писала бы испанцу на своем языке, а между тем, записка написана англичанкой. Нам остается теперь только спокойно ждать, пока за нами заедет Байнес. Но прежде поблагодарим Бога за то, что мы хоть на несколько часов избавлены от скуки и бездействия, которые убивали меня.

Ответ на телеграмму, отправленную Холмсом, пришел раньше, чем приехал Байнес. Мой друг пробежал его и собирался уже спрятать в записную книжку, но в эту минуту встретился с моим вопросительным взглядом. Он улыбнулся и протянул телеграмму мне.

Я нашел в ней целый ряд имен и адресов: «Лорд Харингбай – Дингль; сэр Джорж Фолиот – Окзотт Тоуэрс; мистер Гейнис-Пурдей-Плэс; мистер Джемс Бекрэ-Вильямс-Фортон-Ольд-Голл; мистер Гендерсон-Гай Гебель; Іисус Стон-Невер-Уэзлинг».

– Это самый простой способ ограничить насколько возможно поле наших действий, – сказал Холмс, – я уверен, что Байнес, отличающийся строго обдуманным образом действий, тоже воспользовался этим же средством.