Наталия Швец - Мой друг работает в милиции

Обескураженный, я оглядывался, разыскивая его, а затем, под довольный хохот дяди Вади и не менее радостное подхихикивание Яшки, долго искал шарик в густых листьях. Затем я отдал его дяде Ваде, тот еще раз присел, подбросил шарик еще выше и ударил по нему уже с другой стороны, послав его в противоположный угол двора. На скамейке тревожно зашептались.

— Спокойнее! — негромко сказал со своего места Димка, когда я, удрученный, вновь вернулся к столу. Но последовать его совету я уже не мог. Закрученный необъяснимым образом мяч гонял меня из угла в угол до тех пор, пока я не оступился и не растянулся во весь рост.

Ребята зашумели, повскакали, вновь окружили дядю Вадю и принялись разглядывать ракетку. Надо мной наклонился Димка.

— Больно? — спросил он, поморщившись, будто сам разбил колени и локти. Я покачал головой и поднялся. В руке у меня еще была моя деревяшка с облезшей резиной и выщербленной ручкой, которая принесла мне столько побед. Теперь я и смотреть на нее не хотел. Собравшись с духом, я подошел к дяде Ваде.

— А сколько стоит такая ракетка? — спросил я, и от волнения у меня пересохло в горле.

Дядя Вадя усмехнулся и, обмахиваясь полой кофты в пирамидах и сфинксах, ответил вопросом на вопрос:

— А ты что, купить ее хочешь? На какие шиши?

— У матери денег попрошу.

— Твоей матери на штаны бы тебе заработать. А такая ракетка стоит подороже штанов.

Кровь прилила к моему лицу.

— Что же вы думаете, только у вашего Яшки все должно быть? — спросил я запальчиво и в этот момент почувствовал, что кто-то стал рядом со мной. Это был Димка.

— Брось, — еле слышно проговорил он, — проживем и без ракетки. Пошли, ребята!

Сенька с Витьком попятились от стола. Борис с сожалением глянул на ракетку в руках дяди Вади и тоже подался в сторону. Но я уже ничего не видел. С ненавистью, глаза в глаза, я хрипло крикнул дяде Ваде:

— Будет у меня такая ракетка! Увидите, будет!

И стремглав, под грозный окрик тети Зины, бросился вон из двора.

Я выбежал на набережную Фонтанки и помчался, сам не зная куда. Перебежал Старый Калинкин мост и остановился только на площади Репина. В прохладном тенистом сквере я рухнул на скамейку и закрыл лицо руками.

Что я наделал! Как я теперь появлюсь во дворе? Даже если удастся найти такую ракетку, где взять денег? У мамы?

Я на минуту представил себе нашу комнату, залитую теплым сумеречным светом, и маму с Варежкой, сидящих за столом у окна. Варежка рисует неизменных девочку Эли и ее верного пса Тотошку, а мама печатает на своем стареньком «Ундервуде». Время от времени она поправляет на переносице очки, и тогда бывают видны ее глаза, такие усталые, что становится стыдно за себя: ничем-то я не могу помочь маме.

Нет, никогда я не попрошу у нее ракетку!

Рядом со мной кто-то осторожно кашлянул. Я обернулся и увидел мужчину средних лет с залысинами на седоватых висках и тонкими усами-ниточками над верхней губой. Он был в темно-коричневом костюме в узкую полоску и рубашке с круглой деревянной брошью вместо галстука. На меня он смотрел как будто с участием.

— У тебя что-нибудь случилось? — спросил он, присаживаясь на скамейку.

Я замялся.

— Случилось, — кивнул мужчина. — Просто ты не хочешь сказать, что именно. А между прочим, иногда имеет смысл с кем-нибудь поделиться своей бедой. Ты поссорился с родителями?

Я отрицательно качнул головой.

— С друзьями? Что-нибудь потерял?

Мужчина так участливо расспрашивал меня, что вдруг, сам не зная почему, я рассказал ему обо всем. Он выслушал меня молча, а когда я кончил говорить, постучал пальцами по колену и спросил:

— Значит, тебе нужна ракетка?

Я понуро кивнул.

— Хорошо, — продолжал он, подумав, — а если бы ты мог на нее заработать?

Я с сожалением усмехнулся:

— Меня не возьмут на работу.

— А если бы кто-нибудь тебе помог? Скажем, я? — Он чуть придвинулся и понизил голос. — Понимаешь… Кстати, как тебя зовут?

— Сергей.

— Так вот, понимаешь, Сергей, я работаю начальником пионерского лагеря в Токсове. Тебе, наверное, известна эта станция?

Я ответил утвердительно: в Токсово, на рыбалку, мы ездили с Димкиным отцом, когда он был жив.

— Но в городе у меня много дел. И мы могли бы договориться так: ты стал бы моим связным, а я в свою очередь постарался бы найти ракетку. Правда, сам я в них ничего не понимаю, но, скажем, наш физрук Олег Николаевич, с которым я тебя, безусловно, познакомлю, очевидно, мог бы помочь тебе.