Валерий Гусев - Каникулы в бухте пиратов

Алешка уснул. Я тихонько выбрался из дома и пошел к колодцу. Проверить свою версию.

Присел на край, включил фонарик. Точно – воды в колодце не было. Вернее, она была, но на самом дне. Значит, идея моя правильная. Колодец как-то связан с морем, и во время отлива он осушается. Совсем или не совсем. В зависимости, как сказали бы ученые, от фазы луны. Чем больше фаза, тем круче отлив. И тем меньше воды в колодце.

Я погасил фонарик и вернулся в дом. Алешка крепко спал.

– Колодец проверял? – спросил он вдруг ясным голосом. – Мы его завтра зеркалами проверим. Я прибор придумал. – И отвернулся к стенке.

Алешка, забросив все другие дела и даже развлечения, полдня возился с каким-то прибором. Притащил из-за сакли длинную ржавую трубу и пытался закрепить в ее концах два зеркала. Одно – наше, а другое Арчилово.

Я пригляделся к его стараниям.

– Здорово изобрел? – гордо спросил Алешка. – Одно зеркало вот так, под углом. Другое вот эдак, под другим углом. Опускаем трубу в колодец и смотрим, что там на его дне, какие там явления. – И он гордо повторил вопрос: – Здорово изобрел?

– Здорово, – сказал я. – Перископ называется. Его сотни лет назад изобрели.

– А я и не знал, – огорчился Алешка. – Столько времени потратил, пока придумал.

Да, придумал он здорово. Но придумать – мало, нужно еще и сделать.

Я взялся ему помогать. Мы провозились до вечера, но ничего у нас не получилось – закрепить зеркала нужным образом оказалось невозможным. Мы плюнули на свой недоделанный перископ и пошли купаться.

Море застыло, как холодный суп. Солнце садилось в него багровым кругом. Вся даль затянулась каким-то густым маревом.

– Плохой ветер будет, – сказал Арчил, когда мы выбрались на берег. – Буря, да.

Он оказался прав. Вскоре вдруг стемнело, непривычно и тревожно. С моря сначала ударил ветер, такой, что наш домик вздрогнул от его неожиданной силы. А потом на берег ринулись волны. Это было красиво и страшно. Огромный темно-зеленый (почти черный) вал вырастал где-то в темноте, несся к берегу и злобно обрушивался на него. Убегал, бурля, назад, в море, а за ним вставал другой. И так без конца.

Было очень шумно. Шумел ветер, шумели волны. А больше всего шумели камни. Оттуда, где у Песчаной косы кончался пляж и начинался галечный берег, шел непрерывный жесткий рокот. Каждая очередная волна сначала несла здоровенные булыжники на берег, а возвращаясь в море, тащила их обратно. Грохотало так, будто взад-вперед зачем-то катались по берегу тяжелые танки.

Алешка прилип к окну – он был в восторге, особенно когда самая прыткая волна бросала в стекло твердые брызги. А мне было неспокойно. Все время казалось, что либо ветер сорвет с места и погонит вдоль ущелья наш легкий домик, либо его смоет крутая волна, и мы поплывем по бурному морю, покачиваясь с боку на бок.

…Шторм шумел и бушевал почти всю ночь. И стих как-то сразу. Будто оборвался.

Когда мы вышли утром на берег, то не узнали ни самого берега, ни лежащего возле него моря. Оно вроде успокоилось, но будто тяжело вздыхало после своего ночного выступления – бугрилось плоскими валами и было такое мутное, что мы даже купаться не стали. А вместо этого мы стали бродить по берегу и разглядывать на нем много нового. То, что выкинуло за ночь море. Будто оно давно копило в себе этот мусор, а потом озверело и вышвырнуло его за порог. Добрым людям на радость.

Чего тут только не было! Растекшиеся на грязном, перемешанном песке медузы. Полуживые крабы. Какие-то щепки и обрывки веревок. Мятое железное ведро. Расколотое ведро пластмассовое. Длинное весло со шлюпки. Спасательный круг – красно-белый с надписью «Пермяк». Пластиковые бутылки. Капитанская фуражка, такая грязная, что мы ее сразу и не признали, а подумали сначала, что это какой-то неизвестный нам обитатель моря.

А возле самой косы обнаружили… свой воздушный шар «имени Крякутина». Не весь, конечно, – от его оболочки не осталось ни клочка, ни буковки, зато сеть оказалась цела и невредима. Только сбилась в комок и замусорилась водорослями, щепками, кусками пенопласта.

Мы оттащили ее подальше, в укромное сухое место, расправили и распутали и растянули для просушки.

– Мы потом ее незаметно Арчилу подложим, да? – сказал Алешка. – Он и не заметит.

Надеюсь. Но хоть что-то вернем из его имущества.

Такой момент скоро настал. Арчил опять собрался в город. Мы сделали вид, что совершенно случайно нашли его зеркальце (за бочку завалилось почему-то), и Арчил внимательно осмотрел себя. Остался доволен.