Валерий Гусев - Часы с лягушкой

А лягушки им были очень нужны. Дело в том, что у нас в друзьях были два Акимыча. Один из них питался солеными огурцами, а другой – лягушками.

Дело было так. Прошлым летом сидели мы с Алешкой на своем чердаке. Алешка, как обычно, «оборзевал» в папин бинокль окрестности. И, как всегда, комментировал все интересное:

– Бабуля Прошкина от своих гусей бежит из огорода! Они у нее вредные, Дим, кусачие… Так. Дядя Юра выпал из трактора – сейчас ему от тети Клавы будет по полной программе… Пантюхинская коза, Дим, в заборе рогами застряла… Дед Акимыч в своем пиджаке возле стада бродит… – Молчание, а потом – изумление вместе с восхищением: – Дед Акимыч, Дим, полетел!

Я не особо прислушивался, поэтому безразлично спросил:

– Куда? На Канары?

– Сделал круг над стадом, а потом – к лесу… Пошли, может, догоним!

Мы сорвались со своего гнездышка и дунули в поле, помахать Акимычу на дорожку. Стадо мирно паслось на травке, а дед Акимыч… мирно дремал под кустиком.

– «Подзатылок» хочешь? – спросил я Алешку.

– Щаз-з! Разбежался! – Алешка отскочил в сторону. И вдруг завопил: – Вон он, летит как миленький!

Из-за леса показался большой аист в полете, плавно приземлился и важно зашагал по полю. Даже отсюда он казался точной копией деда Акимыча. Клюв торчит козырьком кепки, крылья сложены за спиной и рубашкой белеет грудка. А главное походка – важная, неторопливая.

Дед Акимыч привстал:

– А ну, Федька, шагай ко мне, гостинчик тебе принес. – И достал из кармана не соленый огурец, а зеленую лягушку.

Прошлой осенью Федька (но мы с Алешкой звали его Акимычем) повредил крыло и не смог улететь в теплые страны на зимовку. Спасался у деда Акимыча в омшанике.

– Интересно, – сказал Алешка, – где ему дед зимой лягушек добывал?

В общем, нужно было входить в новую жизнь, налаживать прежнее хозяйство.

Ворона Клара на месте – значит, и с мышкой все в порядке. Думаю, и аист Акимыч пасет вместе с дедом деревенское стадо.

Все это мы рассказали капитану Павлику, он еще больше нам позавидовал. И даже с интересом «оборзел» окрестности в папин бинокль, который Алешка уже повесил на гвоздик в изголовье своего надувного матраса.

– Красота, – приговаривал Павлик, водя бинокль туда-сюда. – Какое озеро! Какой лес! А это что там такое, на берегу? Прямо замок какой-то!

– Еще не знаем, – сказал Алешка. – Что-то новенькое выросло.

Павлик хмыкнул, будто косточкой подавился:

– Где-то я что-то подобное уже когда-то видел. – Он повесил бинокль на место. – Только размером побольше.

А когда мы пошли проводить его до машины, он почему-то посоветовал:

– А спать вам, ребята, лучше внизу. Маме так будет спокойнее.

С теми словами он и уехал. И мне показалось, что с новостройки опять ему кто-то помахал. Пусть машет. А мы будем заниматься обустройством и наведением порядка. И полезным отдыхом.

На следующее утро все городские дела и заботы остались далеко позади. Начиналась новая жизнь, полная всяких удовольствий и развлечений. Если бы только папа был с нами.

Весна уже где-то затерялась, привела за руку солнечное лето. Зеленела трава, нежно шелестели ранние листья на деревьях, звенели птицы. Но эта весна, как оказалось, принесла нам не только зеленую травку и листочки с цветочками под соловьиные песни, но и суровые испытания…

Лешка, едва сбросив одеяло, занял свой наблюдательный пост с биноклем. Надо же осмотреться, чтобы активно включиться в общественную жизнь нашего поселка и окружающей местности.

– Жесть! – взвизгнул он. – Оба Акимыча в поле. Коров пасут. На озере пляшут караси. В лесу созревают грибы и орехи. Магаз еще закрыт, но уже в окружении. Мама чего-то жарит.

Это и без бинокля было ясно!

Мы свалились вниз и уселись за стол.

– Я бы сначала умылась, – терпеливо посоветовала мама.

– Ты что! – Алешка сделал очень большие глаза. – Мы теперь в своей среде, в природе!

– Это здесь при чем?

– Надо брать пример. Вот кошки всегда умываются не до еды, а после.

– Лешка не кошка! – решительно сказала мама. – Марш умываться!

Мы решили умыться не на дворе, а сбегать на озеро. Проведать карасей, как сказал Алешка. Как они перезимовали, насколько подросли.

Озеро от нас недалеко. Особенно если коротким путем, через чужие участки. Мы так и сделали. Но у самого озера – облом. За зиму здесь вырос глухой забор из гофрированного железа, а за забором – особняк из белого кирпича. Или гранитного мрамора, как сердито сказал Алешка. Со всякими башенками, со стрельчатыми окошками и дырчатыми флюгерами. А в заборе были здоровенные ворота и над ними железные буквы: «Вилла «Ампир».