Евгения Бабина: Черный браслет

Наивно полагая, что он в кафе один, а может быть, и вообще один во всем мире, толстяк стал орать благим матом:

— Саныч! Саныч, ядрёна вошь! Ну, где ты там?

— Что такое? — появился из-за шторки Саныч, хозяин кафе, он же бармен.

— Крашеного пришлось замочить, — понизил голос толстяк. — Он товар налево гнал. В общем, разборка у нас получилась. Я вечером по темноте подъеду… Пока в подвал, к тебе его загрузим. Там, не спеша, и решим что делать. А груз весь я к тебе на дачу отвез, еще раньше…

— Вы все совсем свихнулись! Нельзя было без этого обойтись?!

— Да, так получилось, — начал оправдываться толстяк.

Нафаня, совершенно не вникая в смысл услышанного, протянул руку к бутылке и стал наливать колу в тонкий высокий стакан. Если бы он знал, чем это обернется, то, наверное, затаился бы как мышь…

Саныч, услышав бульканье, перегнулся через стойку и увидел мальчика. От неожиданности оба уставились друг на друга. В это время, Толстый обогнув стойку, навис над столиком, где расположился парнишка.

После не менее чем минутной немой сцены, первым заговорил Толстый.

— Ты что, все это время был тут? — пробасил он, обращаясь к мальчику.

Нафаня тоскливо подумал, что если бы здесь сейчас был вечно умничающий Степка из его класса, то он назвал бы это риторическим вопросом. Это когда глупо переспрашивают, хотя и так все ясно. Нет, определенно, взрослые бывают не смышленее маленьких детей.

И без того красное лицо толстяка становилось от гнева все темнее и темнее.

«Сейчас он меня разорвет», — решил про себя Нафаня.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал он тихонько, как бы ни к кому не обращаясь, и встал, намереваясь двигаться к выходу.

Будь Нафаня немного половчее и поспортивнее, то мог бы еще так рвануть… Какая-то доля секунды для этого в запасе была. Лови его тогда… Но Саныч оказался проворнее. Спохватившись, он перегнулся через стойку и схватил мальчика за футболку.

— Стоять! — заорал хозяин кафе. И отдал приказ Толстому: — Тащи его пока вниз. Он, похоже, все слышал! Потом с ним разберемся. Да обыщи, чтобы никаких мобильников, гудильников, компьютеров, телевизоров всяких…

Далее события разворачивались в таком темпе, что Нафаня не успел даже ойкнуть, как оказался в какой-то темной конуре, расположенной в подвальных помещениях кафе. Туда его затащили по лестнице, ведущей вниз из подсобки первого этажа. Саныч снял с гвоздя огромный навесной замок с вставленным в него ключом и запер дверь. Ключ он повесил на тот же гвоздик на стене и, щелкнув выключателем, удалился.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Комнатка-клетушка, где против своей воли оказался Нафаня, служила кладовой для алкогольных напитков. Небольшое помещение было почти полностью заставлено коробками с бутылками. Стены, выполненные старинной кладкой из крупных обточенных камней, создавали тяжелое ощущение, напоминая древнюю тюрьму. Окна здесь отсутствовали напрочь. Дверь, изготовленная уже в наше время, была сварена в виде решетки из толстых прутьев арматуры и навешена на массивных, крепко приваренных петлях.

Протянув руки сквозь решетку, Нафаня ощупал замок, и даже какое-то время безрезультатно пытался засунуть в скважину ключ от своей квартиры. Но где там…

В подвал по пролету лестницы проникал слабый свет от лампочки из коридорчика наверху. Самое обидное, что Нафаня видел ключ от замка, висевший на гвоздике, как раз на стенке, напротив. Расстояние до этой стены составляло не более полутора метров. Но, конечно же, сквозь прутья двери, дотянуться до нее рукой было невозможно.

Бедный пленник сидел на корточках возле двери и лихорадочно соображал, что делать. Ничего подходящего в голову не приходило.

«Нужно найти длинный предмет, что-то вроде палки», — решил Нафаня.

Он стал методично отодвигать коробки и на ощупь искать что-нибудь подходящее. Несколько раз Нафаня больно стукался спиной о какие-то мощные то ли металлические выступы, то ли штыри, повсюду торчащие из стен. Назначение этих штук, вмурованных в стены, было непонятным. Возможно, что в старину они играли роль крюков для развешивания какой-то снеди.

Когда все кругом было проползано и ощупано, Нафаней снова овладела паника. Неизвестно сколько времени он просидел, рисуя в голове страшные картины расправы над ним этими негодяями. Скорее всего, была уже ночь, когда мальчик вновь начал действовать. Если попытаться: вдруг один из этих штырей, повсюду торчавших из стен, раскачается и выпадет. Тогда им можно попробовать выломать замок. Конечно, маловероятно, что что-то получится. Но, все же это лучше, чем сидеть, сложа руки. Нафаня вспомнил сказку про двух лягушек, попавших в горшок со сливками. Одна лягушка смирилась с судьбой и утонула. Другая — барахталась, так что молоко взбилось и превратилось в масло. Главное не сдаваться. Не паниковать в любой ситуации, не сидеть, расписавшись в собственном бессилии, а искать выход. Интересное дело: примитивная байка, обычно используемая взрослыми в воспитательных целях для наивных детей, вспомнилась сейчас так кстати. Во всяком случае, Нафаня хотя бы немного успокоился…