Владимир Сотников - У сыщиков каникул не бывает

– «Мойдодыра» Маяковский написал, – серьезно сказал Пашка. – Крошка-сын к отцу пришел, а отец сказал: мойте руки перед едой.

– Написал Маяковский, а дом-музей почему-то Чуковского, – поддержал его Саня, сразу поняв, что Пашка снова дразнит Анку.

– Ой-ой, какие остроумные! – съехидничала она. – Вы лучше вперед смотрите. А то сейчас опять будете по переулкам бегать, разыскивать пропажу!

За сосновым бором дорога поворачивала вправо, к мостику. Канарейка зачем-то спустился к пруду, походил вдоль берега. Видно было, как несколько раз он сокрушенно покачал головой.

– Что он, купаться приехал? – шепнул Пашка. – А тут, как назло, лед еще не сошел. Или на коньках кататься. Тогда, наоборот, лед уже не держит.

Тут Канарейка наконец огляделся по сторонам. Но друзья, на счастье, стояли как раз возле маленького магазинчика. Вот они и шмыгнули в него, как будто туда им и надо было.

– Покупай свое «райское наслаждение», – кивнула Анка на витрину.

Но Пашка смотрел в окно.

– Еще дальше пошел, – сказал он. – В деревню!

Теперь, на открытом пространстве, никуда Канарейка скрыться не мог. Но и сыщикам пришлось туго. Оставаться незамеченными становилось все труднее.

За деревней, в поле, стояли поодаль друг от друга несколько стогов соломы. Огромные такие, продолговатые стога. Ребята остановились у крайнего дома деревенской улицы, осторожно выглядывая из-за угла.

Канарейка подошел к первому стогу. И вдруг опустился на колени, снял рюкзак и начал доставать из него что-то.

– Минировать собрался, что ли? – прошептал Пашка. – Или поджигать? С него станется!

В самом деле, действия Канарейки вызывали по крайней мере недоумение. Он ползал вокруг стога, выдергивая у его основания солому, словно закладывал в стог какие-то предметы.

– А может, прячет что-нибудь? – предположила Анка.

– Ага, в разных местах. Чтобы не запутаться. Что он, совсем того? – Пашка покрутил у виска пальцем.

Саня все больше уверялся в том, что так оно и есть. А это значит, с «объектом» надо держаться очень осторожно…

Через пять минут Канарейка пошел обратно. Ребята отпрыгнули за палисадник и хотели уже возвращаться к магазинчику, к пруду. Но Канарейка подошел к небольшому сарайчику, покопался в замке и исчез за дверью.

– Так это его дача, что ли? – сказал Саня. – Раз он открыл замок…

– Вон, и дымок из печки занялся, – заметил Пашка. – Да, надолго мы здесь застрянем. А результатов – ноль.

– Что ж, будем ходить греться в магазин, если замерзнем, – сказал Саня. – Не возвращаться же ни с чем. Ночевать-то он здесь вряд ли останется, в такой развалюхе. А потом, когда он уйдет, мы заглянем в сарайчик. Посмотрим, что и как. И к электричке за ним успеем.

– Ага, – недовольно пробурчала Анка, – а если останется ночевать? А дома у меня Пушкин голодный, а мама вернется только поздно вечером…

– Ну и катись к своему Пушкину! – не выдержал Пашка. – Сами выследим!

– Ладно-ладно. – Саня остановил готовую броситься в ссору Анку. – Время еще есть. Подождем! А Анка, если хочет, сходит в магазин, купит чего-нибудь.

– «Баунти»! Только не сломанную попрошу подыскать, чтобы Пашку не стошнило.

Анка отвернулась и пошла по улице.

– По-пластунски надо, а не во весь рост! – громко шепнул Пашка.

Но девчонка не обратила внимания на его глупую шутку.

Время шло медленно. Торчать на одном месте друзьям, конечно, было нельзя. А вдруг у Канарейки есть какие-нибудь знакомые или даже сообщники среди местных жителей?

Пашка с Саней стали прогуливаться вдоль улицы к магазину и обратно. Не спеша, растягивая время. Дымок над «дачей» Канарейки был виден издалека.

Прошел час, другой. И вдруг, когда ребята уже совсем продрогли и потеряли всякое терпение, из трубы «дачи» повалил разноцветный дым!

– Очки свои сжег, – предположил Пашка. – Горят синим пламенем. Или зеленым.

Звук, который они услышали, сначала был таким, будто кто-то ехал на велосипеде с трещоткой. Ребята даже не поняли, что он доносится из сарая. Потом треск усилился. Друзья посмотрели на дом, за которым прятались. Сейчас на шум выйдут хозяева! Но, к счастью, на двери висел замок. Значит, можно было следить без опаски.

И вдруг в сарайчике раздался взрыв! Взрыв не взрыв, но хлопок был что надо. Даже дверь распахнулась, выпустив облако дыма, будто кто-то ударил изнутри ногой! В дверях показался пошатывающийся Канарейка. Он был без очков, и руки его были расставлены в стороны.

– Сам себя подорвал… – прошептал Пашка.