Юлия Кузнецова - Скелет за шкафом. Парижский паркур (сборник)

– Будьте любезны, коллега, прикройте дверь и откройте окно, – попросила она, – хочется свежего воздуха.

Она осторожно поставила один стаканчик на парту, а другой – на преподавательское место.

– Садитесь, коллега. Чай – вам.

Я сбросила рюкзак и уселась, переваривая новую загадочную информацию. Университетский преподаватель принес чай абитуриентке?! Ну и ну… Да они только и горазды, что гонять нас за напитками к автомату. С какой стати мне оказан почет? Не связан ли он с просьбой Лилии найти таинственную «ее»?

– Спасибо, – поблагодарила я и придвинула чай к себе. – А что, Анна Семеновна, мы все время теперь будем заниматься в этой аудитории?

– Для дифтонгов, которыми я собиралась сегодня заняться с вами, коллега, это место подходит идеально, – сказала Анна Семеновна, размешивая в стаканчике с чаем сахар, – и доска хорошая, и мел у нас…

Она оглянулась на доску и на секунду задержала взгляд на моей Пукке.

– И мел у нас есть. Но боюсь, наши занятия придется временно перенести в другое место. У нас в некотором роде сложности на кафедре.

Я слушала ее вполуха, пытаясь потопить в чае ложкой дольку лимона. Противная долька все всплывала и всплывала, только усиливая мое раздражение. Ненавижу эвфемизмы [2], которыми ученые пересыпают свою речь. «Воздухом дышать не особенно приятно». «В некотором роде сложности у нас». В некотором роде сложности?! А по-моему, кого-то обокрали! И подожгли!

– Я имею в виду не пожар, – проскрипела Анна Семеновна, словно услышав мои мысли.

Она отхлебнула чай и вдруг заговорила низким бархатным голосом:

– В эту ночь из кафедрального сейфа украдена рукопись.

– Ваша?

– Лилии. Лилия Леонтьевна писала ее несколько лет. В этой рукописи собран материал о новейших методах преподавания теории перевода. Многие издательства будут готовы заплатить крупную сумму, чтобы получить эту рукопись.

– А зачем сожгли помещение? Чтобы замести следы?

Анна Семеновна вытащила ложечку из стакана, уложила ее на салфетку и снова оглянулась на Пукку, нарисованную на доске.

– Ваш папа говорил мне, что вы увлекаетесь комиксами.

– Серьезно? – удивилась я. – В смысле жаловался?

– Еще он говорил, что прошлым летом в Звенигороде вы ловко расследовали дело о похищенном мальчике. Он вами гордится, ваш папа.

«Ну, это вряд ли», – подумала я.

– I want you to investigate this case [3], – объявила Анна Семеновна.

Эти преподаватели обожают неожиданно переходить на другой язык!

– Should I count the diphthongs in this phrase? [4]– неуверенно переспросила я.

Анна Семеновна рассмеялась сухим смехом, похожим на скрип половиц у нас на даче. Видно, сладкий чай делал бархатистым только ее голос, но не смех.

– Расследовать, – повторила она по-русски, – вам нужно узнать, кто выкрал рукопись, сжег стул заведующей кафедрой и… Впрочем, все. Этого будет достаточно.

Моя рука дрогнула, и долька лимона неожиданно выскочила из стаканчика и упала на стол.

– Вы серьезно?

– Да. It’s important to be earnest [5]. Вы понимаете меня?

– Понимаю.

Я ничего не понимала.

– Наверное, вам интересно будет узнать, что у нас имеются подозреваемые, но пока никаких мер мы не можем применить к виновному или виновным.

– А почему?

– Потому что у нас не один подозреваемый. Вернее, не одна. А целых три. Все три – наши студентки-пятикурсницы. Нужно выяснить, кто из них виновен.

– Как я, абитуриентка, могу это сделать? – удивилась я.

– Я направлю вас к ним на занятия. Скажу, что в качестве практики они должны будут преподавать фонетику и перевод абитуриентке.

Она покосилась на мои новые серебристые кедики и добавила:

– Под видом ученицы подошлю к ним Шерлока Холмса в кедах.

Снова скрипучий смех. Я достала носовой платок, завернула в него несчастную лимонную дольку, отпила чай и сказала:

– Значит, мне нужно понять, кто из них – вор и поджигатель?

– И найти рукопись. Лилия Леонтьевна больше всего переживает о своем труде. Она должна представить его в издательство до конца октября. Они уже заключили договор.

– Когда я могу начать расследование?

– Прямо сейчас. Я назову вам фамилии, скажу, как с ними можно связаться, а потом…

– А потом я хотела бы осмотреть место преступления, – перебила я ее, – Василий Ливанов в роли Шерлока Холмса всегда так делал.

– Нет. В нашем случае это не потребуется.

– Почему?!

– Полиция пока не пускает туда.

– А вы не можете меня туда провести?

– Не хотелось бы иметь проблем с полицией.