Дэвид Уолльямс - Бабуля-бандюга

Всего несколько лет, думал Бен, и он станет выше, волосатее и прыщавее и пятничные вечера будет проводить совсем иначе. Ему уже не придётся торчать у скучной старой бабули. Вместо этого Бен сможет предаваться всем тем восхитительным и захватывающим развлечениям, которыми заняты по пятницам дети постарше.

Например, слоняться с друзьями под дверьми магазина, дожидаясь, пока кто-нибудь не прогонит вас прочь. Или же сидеть на автобусной остановке с девчонками, жевать резинку и не садиться ни на какой автобус.

О да, его ждал мир, полный тайн и чудес!

Однако сейчас, когда за окном было ещё совсем светло, а из парка поблизости доносились голоса играющих в футбол мальчишек, Бену надо отправляться в кровать. В жёсткую маленькую кроватку в сырой крохотной комнатёнке покосившегося бабулиного бунгало. Где пахнет капустой.

И не то чтобы слегка попахивает.

Воняет вовсю.

Бен со вздохом залез под одеяло.

Ровно в эту минуту бабуля тихонько отворила дверь в его комнату. Бен быстро закрыл глаза и притворился, что спит. Бабуля подхромала к кровати. Бен чувствовал, как она стоит над ним.

– А я-то собиралась рассказать тебе сказку на ночь, – прошептала она. Когда Бен был помладше, она часто рассказывала ему всякие истории про пиратов, контрабандистов и великих преступников, но теперь он уже слишком большой для всей этой ерунды. – Как жалко, что ты уже спишь, – продолжала бабуля. – Ещё я хотела сказать, что я тебя люблю. Спокойной ночи, мой маленький Бенни.

Бен терпеть не мог, когда его называют «Бенни».

И «маленький».

Кошмар продолжался. Бен почувствовал, как бабуля склоняется над ним, чтобы поцеловать. Колючие волоски с её подбородка неприятно царапнули его по щеке. А потом послышалось знакомое ритмичное покрякивание. Бабушка докрякала до двери и закрыла её за собой, плотно запечатав запах внутри.

«Ну всё! – решил Бен. – Пора уносить ноги!»

– Хррррррр… пщщщщщ… хрррррр… пщщщщщщ…

Нет, читатель, ты не купил по ошибке издание этой книжки на языке суахили. Это был тот звук, которого Бен и дожидался.

Бабуля храпела.

Заснула.

– Хррррррр… пщщщщщ… хрррррр… пщщщщщщ…

Бен на цыпочках вышел из спальни и двинулся в коридор к телефону – одному из тех старых аппаратов, которые мурлычут точно кошка, когда набираешь номер.

– Мам?.. – прошептал он.

– ТЕБЯ ПОЧТИ НЕ СЛЫШНО! – прокричала она в ответ. На заднем плане громко играл джаз. Родители снова сидели на стадионе, вживую наблюдая « На балу со звёздами! ». Мама, верно, обмирала от восторга при виде того, как Флавио Флавиоли вертит бёдрами, разбивая сердца многих тысяч женщин определённого возраста. – В чём дело? Всё в порядке? Старая карга не померла?

– Нет-нет, с ней всё в порядке, но мне тут невыносимо. Вы не можете меня забрать? Ну пожалуйста! – прошептал Бен.

– Флавио ещё даже не начинал второй танец.

– Ну пожалуйста! – взмолился Бен. – Я хочу домой. Бабуля такая скучная. Торчать тут с ней просто пытка.

– Поговори с папой. – Бен услышал какие-то сдавленные звуки: это мама передавала телефон.

– АЛЛО? – прокричал папа.

– Пожалуйста, говори потише!

– ЧТО-ЧТО?

– Тсс! Говори потише. А то бабулю разбудишь. Пап, можете приехать и меня забрать? Ну пожалуйста! Я тут больше не могу.

– Нет, не можем. Возможность посмотреть это шоу выпадает раз в жизни.

– Да вы же в прошлую пятницу его смотрели! – запротестовал Бен.

– Ну, значит, два раза в жизни.

– И вы говорили, что в следующую пятницу снова туда идёте!

– Слушай, парень, если будешь продолжать в том же роде, останешься у неё до самого Рождества! Пока!

И папа прервал разговор. Бен осторожно повесил трубку на место. Телефон издал еле слышное «дзынь».

Внезапно Бен заметил, что бабуля перестала храпеть.

А вдруг она слышала, что он сказал? Бен обернулся, и ему показалось, будто он видел бабулину тень, но она тут же исчезла.

Да, правда, Бен считал бабушку смертельно скучной – но совершенно не хотел, чтобы она об этом знала. В конце концов она одинокая старая вдова, а её муж умер задолго до рождения внука. Мальчик виновато прокрался обратно в спальню и стал ждать, и ждать, и ждать утра.

За завтраком бабуля казалась какой-то другой.

Тише. Дряхлее. Какой-то надломленной.

А глаза у неё были красные, как будто она плакала.

«Неужели слышала? – гадал Бен. – Надеюсь, нет».

Бабуля стояла у плиты, а Бен сидел за столом. Она делала вид, словно с интересом разглядывает свой календарь, пришпиленный к стенке над плитой. Но Бен знал, что она притворяется, потому что в календаре ровным счётом ничего интересного не было.