Астрид Линдгрен - Суперсыщик Калле Блумквист

– Да ну их! Ждать больше не будем, – говорит Сикстен. – Думаю, они эмигрировали в Америку. Бежим!!

Они съезжают вниз по веревке – Сикстен, Бенка и Юнте, – переправляются через реку по доске, положенной Евой Лоттой. Наконец-то дяде Эйнару представляется случай, которого он ждал уже несколько часов.

Черный лакированный «вольво» стоит, припаркованный в нескольких сотнях метров от дома пекаря. В машине сидят двое мужчин, двое нетерпеливых, нервозных мужчин. Они просидели тут так долго, изнывая от жары. Часы медленно ползли вперед, и время от времени, через определенные промежутки, появлялся их старый друг Эйнар и докладывал:

– Щенки все еще там торчат! А что, по-вашему, я должен делать? Не могу же я свернуть им всем шею, как бы мне этого ни хотелось!

Но вот Эйнар появляется снова, почти бегом. И он что-то несет под курткой.

– Все в порядке! – шепчет он и прыгает в машину.

Мордоворот дает полный газ, и «вольво» на страшной скорости мчится к северной заставе города.

Трое в автомобиле думают лишь о том, чтобы как можно скорее покинуть город. Они смотрят вперед и видят только дорогу, которая приведет их к богатству, свободе и независимости. Если б они бросили хоть беглый взгляд в сторону, то увидели бы, возможно, троих ребят – Андерса, Калле и Еву Лотту, которые, только-только вынырнув из-за угла, с удивлением и ужасом смотрели вслед своим врагам, исчезающим вдали.

– Несчастный мальчишка, где ты болтаешься? – спросил бакалейщик Блумквист. – И чем занимался? Снова бил стекла?

Ведь папа Калле Блумквиста уже, наверное, раз сто выходил на крыльцо, высматривая своего отпрыска. И вдруг увидел его на углу улицы вместе с Андерсом и Евой Лоттой.

– Папа, пусти меня! – закричал Калле, когда отец схватил его. – Мне нужно немедленно бежать в полицию.

– Знаю, – сказал папа. – Полицейские сидят у нас в саду и ждут тебя. Это плохо кончится, Калле!

Калле не мог понять, почему полицейские сидят и ждут его. Но ему было вполне достаточно, что они ждут. Он помчался так, как никогда не бегал в своей короткой жизни. Андерс и Ева Лотта понеслись следом.

Там на зеленых качелях сидели – Боже, благослови! – Бьёрк, а рядом двое других полицейских.

– Арестуйте их, арестуйте! – дико закричал Калле. – Скорее!

Бьёрк и двое полицейских вскочили.

– Арестуйте похитителей драгоценностей! – Калле был так возбужден, что еле мог говорить. – Они только что умчались на машине! Ой, скорее!

Ему не пришлось повторять свои слова дважды. Бакалейщик Блумквист, семенивший на улицу за ним, увидел лишь, как Калле и его обоих соратников затолкнули в полицейскую машину, куда сели и трое полицейских, следовавших за ними по пятам. Господин Блумквист схватился за голову. Его сына засадили в тюрьму в такие молодые годы! Ужасно!

Единственное утешение, что девчонка пекаря, видать, ничуть не лучше! Да и сапожников парень тоже ни в чем не уступает своим дружкам!

Полицейский автомобиль мчался на север со скоростью, заставлявшей законопослушных граждан городка негодующе качать головами. Калле, Андерс и Ева Лотта сидели сзади, рядом с комиссаром Стенбергом. На поворотах их швыряло то в одну, то в другую сторону. Ева Лотта только удивлялась, сколько можно выдержать в один и тот же день и ни разу не упасть в обморок. Калле и Андерс непрерывно трещали, перебивая друг друга, пока комиссар не сказал, что хочет выслушать их по очереди. Калле дико размахивал руками и пронзительно кричал:

– Один из них бледный, а другой мерзкий, а третий дядя Эйнар! Но Бледнолицый, собственно говоря, еще хуже, чем Мордоворот, да и дядя Эйнар тоже такой же мерзкий! Бледнолицый называет себя Ивар Редиг, но его наверняка зовут Артур, а того урода они называли Горбоносый, но, может, зовут его Крук, а фамилия дяди Эйнара и Линдеберг и Бране. И спит он с револьвером под подушкой, и зарыл драгоценности в развалинах замка под лестницей, а стоило взять у него отпечаток пальца, как горшок с цветами упал, вот невезуха, и тогда он стал целиться в меня из револьвера… А потом я сидел на развилке клена и слышал, как Горбоносый и Редиг угрожали ему смертью, а потом они связали его и бросили в подземелье в развалинах замка… дядя Эйнар – дурак, что пошел туда с ними, но драгоценности уже исчезли, потому что мы спрятали их на чердаке пекарни, но теперь, к несчастью, они, наверное, забрали их с собой, потому что нас заперли в подземелье, и, Боже мой, сколько там всяких ходов, но мы вышли оттуда, да, а теперь, дяденька, вы все знаете, так что езжайте, ради Бога, как можно быстрее!