Роберт Стайн - Плач мумий

Неужели эти звуки доносятся из соседней комнаты?

Я спустила ноги на ковер. И поняла, что вся дрожу.

— Пойду найду Джонатана, — пробормотала я.

Отбросив одеяло, я встала. И направилась было к двери, но посреди комнаты остановилась.

Я ощутила спиной порыв холодного ветра. И услышала какой-то треск, доносившийся снаружи.

Я застыла. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что я слышу трескучее хлопанье крыльев.

Летучие мыши!

Я обернулась. Окно спальни было открыто. Длинные шторы вздувались под порывами ветра.

Я снова представила себе летучих мышей, вьющихся вокруг башенок.

А теперь они летали прямо у меня за окном!

Я бросилась к окну. И уже потянула вниз створку, как вдруг раздался пронзительный визг.

И огромная летучая мышь — с горящими красным огнем глазами — вереща влетела в комнату.

— Не-е-е-е-ет! — завопила я и отскочила от окна.

Вереща еще громче, летучая мышь пронеслась мимо моего лица. Я почувствовала, как ее крыло мазнуло меня по щеке.

Она металась вокруг меня суматошными кругами, отчаянно колотя крыльями. Ее красные глазки горели огнем. А ее пронзительный свист звенел у меня в ушах.

Я подняла руки в попытке отбиться.

Вновь я почувствовала прикосновение ее сухого крыла. И попыталась спрятать лицо в ладонях. Я ощущала ветерок, поднимаемый ее телом, когда она носилась вокруг меня.

Она описала еще один круг… и вылетела в окно.

Я застонала от облегчения. Проковыляв вперед, я рывком захлопнула створку.

Дрожа с головы до ног, я пыталась отдышаться.

Я вцепилась в оконную раму с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь. Прижавшись разгоряченным лбом к прохладному стеклу, я выглянула в темноту.

Мне была видна островерхая крыша второй башенки, озаренная ярким светом месяца. Десятки летучих мышей метались вокруг нее, хлопая крыльями.

У меня захватило дух, когда они спикировали вниз, затем взмыли вверх, а потом снова устремились вниз.

Что-то внизу всполошило их.

Я опустила взгляд на лужайку и тут же отпрянула от окна с испуганным вздохом.

Там, на траве, стоял какой-то человек и махал руками над головой, отгоняя летучих мышей.

Вдохнув поглубже, я вернулась к окну. В лунном свете можно было отчетливо разглядеть мужчину. Он был высокий и широкоплечий. Внушительный дядька. Перед на траву ложилась длинная тень.

Зловещий человек был одет в длинное, просторное черное пальто.

Он поднял лицо к моему окну. Неужели он видел меня?

Я попыталась укрыться за тяжелой портьерой, не спуская с него глаз. В бледно-желтом сиянии месяца я разглядела длинный шрам, пересекающий его лысую голову. Его рот застыл в злой, угрюмой гримасе.

Кто он такой? Чего ему нужно?

Он снова замахал руками перед собой, отгоняя летучих мышей. И сделал несколько неуклюжих шагов по траве к дому.

Громко захлопали крылья. Я вскрикнула, когда дюжина летучих мышей с визгом бросилась в атаку. Они проносились мимо моего окна и пикировали на мужчину, трепеща крыльями, их красные глазки горели злобой.

Громила пригнулся, пытаясь уклониться. Но летучих мышей было слишком много, чтобы отбиться от всех.

Он принялся дико размахивать руками. До меня донеслись его крики, когда летучие мыши рвали на нем пальто, отскакивали от груди.

Они облепили его плечи и терзали ему глотку. Бьющая крыльями летучая мышь впилась когтями в его лысину, голося, точно пожарная сирена.

Мужчина отшатнулся назад. Он упал — и летучие мыши тут же накинулись на него всем скопом. Одни пикировали ему на грудь, когда он пытался подняться. Другие полосовали когтями его лицо. Его голова скрылась под бьющими крыльями.

— Это кошмар! — закричала я. — Они же разорвут его в клочья!

Я отвернулась. Я больше не могла этого видеть.

Неужели дядя Джонатан не слышит криков мужчины?

Вцепившись рукой в портьеру, я снова наклонилась к окну. И увидела, как мужчина бросился бежать. Пальто он оставил на траве, будто на откуп летучим мышам. Он со всех ног мчался вниз по склону, отчаянно размахивая руками на бегу.

Летучие мыши носились кругами высоко над его головой, преследуя его всю дорогу с холма. Они больше не бросались в атаку, словно лишь хотели удостовериться, что он больше не вернется.

Я выпустила штору. Мои руки были холодны, как лед. Зубы стучали.

Расправляя ночную сорочку, я выбежала в полутемный коридор.

— Дядя Джонатан? — закричала я. — Дядя Джонатан?